Соломенный век: Сутемь - стр. 47
«Не изволите ли Вы, сударыня, отдаться на благо моих низких чувств?» – «Конечно нет, мударь (простите – Сударь)! Только если вы поклянётесь, что не тронете всех остальных, я, возможно, отдам своё грешное тело в жертву…» – «Клянусь! Мне Ваше тело будет достаточным откупом. Но за своих товарищей я, к величайшему сожалению, не ручаюсь. С ними Вам по очереди себя иметь придётся…»
Тьфу. И не скажешь вслух.
Слово человека – самая бесполезная вещь, которую люди придумали когда-то в книгах. Мы живём в состоянии войны и в этом есть своя суровая прелесть. Это время, когда нужно мгновенно понимать, друг перед тобой или враг. И если это враг, то оба знают, что речь идёт не о высокопарной чести, а о том, кому дальше жить. Это время горькой правды. А мирное время – это время лжи. Поэтому человечество никогда и не могло жить в долгом мире, ибо в спокойное время каждый волен идти на обман окружающих и низость только ради того, чтобы жить лучше их.
Ведь что оно стоит на самом деле – слово человека? Возьмём, к примеру, робота. Приняв какое-то решение в отношении тебя, он его озвучит – лаконично, без прикрас. Хотя ему, по сути, и не нужно этого делать, ведь он может просто раздавить тебя или проехать мимо. Но в одном можно быть уверенным – робот выполнит свою часть задания. За невыполнимые он и без того изначально не возьмётся. Человек же, считая себя издревле единственным существом на земле, наделённым совестью, может тебе сказать одно, а сделать противоположное, и найдёт что-то третье в оправдание. Но своё слово, тем не менее, будет раздавать, как золотую монету – даже если это фальшивка.
Так и порывает спросить прямо: «Ты молод и ты честен сейчас. Но сможешь ли ты своё слово сдержать лучше робота? Через день, когда ты будешь в другом настроении? Через год, когда успеешь со всех сторон обдумать своё слово. Через пять лет, когда оно станет тебе уже мозолью? Десять? Всю свою жизнь, не сломившись в трудную минуту, которых будет немало?»
Не поймёт. Снаружи – парень, а внутри – всё ещё мальчишка. Пожелал южанам наткнуться на чужих роботов, чтобы те с ними расправились. Тут уж смолчать не получилось.
– А ты делишь роботов на своих и чужих? Оставь это занятие, ибо никакая из их сторон не лучше другой. Тем более, что они тоже не делят остаток людей на своих-чужих и не будут требовать присяги верности, как это принято у нас, людей. Ты для них в тот момент становишься врагом, когда наводишь на них оружие, которым способен нанести какой-то ущерб. А в остальном ты для них не больше букашки под колёсами.