Соломенный век: Сутемь - стр. 154
Идея! Она знает, что сделает! Отойдёт сразу на десять шагов. С такого расстояния она точно промахнётся. В лучшие времена она бы и нож очень метко вогнала с этой дистанции, но теперь не уверена даже в попадании из арбалета. И в этот раз она будет целиться в больную ногу. Всё-равно она уже ни на что не годится.
Ей послышалось, или ты что-то сказал? Подожди, она сейчас уберёт волосы в сторону… Ты разве не можешь говорить погромче? Кричать ведь мог только что. Когда она была в двух шагах, ты вообще говорить не хотел.
Сколько ты сказал? И куда? Это всё, тебе совсем больше нечего сказать? Не старайся валять дурака, такие люди, как ты, всегда хорошо слышат и запоминают. Вы никогда не лезете в первые ряды, потому что больше хотите жить, чем убивать. Давай, расскажи ей всё, что знаешь! Она подождёт, пока ты всё вспомнишь. У неё есть время до восхода солнца. Только от тебя зависит, как быстро закончится эта пытка.
Так-так, очень интересно… А ты случаем не врёшь? Она это очень не любит. Вспомни, что она творит, когда её хорошо рассердят. Вчера, например. Или только что вот.
Правда больше ничего не можешь вспомнить?
Нет, ты однозначно плохой мальчик! Ты страшно разочаровал её, и она должна бросить тебя и уйти. Прямо сейчас. Вы вообще плохие. Все! С такими парнями она не хочет дружить. Даже не надейся, что она оглянется. Разве что ты вспомнишь что-то действительно важное и будешь кричать вслед. А если нет, то стой тут, горько плачь и думай, о чём хочешь. Она к тебе точно больше не вернётся. Ты ведь уже и не мужчина, можно прямо сказать.
Часть 2. Ноа
– Чего сидите в стороне, как не родные? Айда к нам!
Вара махнула двум девушкам, призывая присоединиться к женской компании за вечерним костром. Эта пожилая женщина всегда относилась к своей юной соседке (бывшей, следовало теперь считать) с теплом, хотя с её отцом не чуралась вступать в словесные перепалки. Вара годилась Ное в матери и, возможно, поэтому жалела девушку, не стесняясь говорить соседу, что он её тиранит.
– Пойдём, – шепнула Ноа подруге и потянула её за руку, чтобы помочь встать.
Кира вздохнула и нехотя встала. Её легко было понять. Она сильно ослабла, и на неё взвалили непомерную ответственность. А теперь ещё собираются допрос учинить – кто такая, откуда, где мать-отец, живы ли здоровы…
Ноа сразу поняла, что эта девушка выросла без матери. Трудно сказать, по каким признакам это можно установить. Вероятно, по тому, что она была самодостаточной натурой. Ей не нужна была компания, чтобы чувствовать себя нужной, хорошей, красивой и чего ещё обычно хотят слышать про себя девушки. Кто побыл в роли хозяйки, на всю жизнь усвоил свою нужность и хорошесть. Кира не стеснялась своего неопрятного вида, что ходит грязная, неумытая, нечёсаная. Любая женщина тут сразу бы подшутила – неужели мама не учила ухаживать за собой? Хотя бы в меру возможностей.