Соломенное сердце - стр. 52
— Проказливые духи, которые разносят по миру сплетни и враки, обожают цепляться к людям с нечистой совестью, — Даня вилкой развалил на части картофелину, посыпанную укропом, чтобы она остыла быстрее. — Так что ты натворил, Федя?
Что было хорошего в доме, к которому прицепились мунны, — то, что остальные жители деревни сюда даже не сунулись. Страшненько.
Вопреки Полиным ожиданиям, Федя жил неплохо — у него было просторно и сытно, и он с удовольствием уступил гостям пышную хозяйскую кровать со множеством перин и подушек.
К картошке прилагались соленья и котлеты, а также квас с мятным ароматом и сладкие пирожки, которые принес кто-то из соседей.
Поля благожелательно оглядела стол, отметив традиционную посуду из красной глины с роскошными росписями. Солнца, цветы и узоры и переплетались друг с другом, создавая невероятной красоты композиции.
И вышитая скатерть, и ковры под ногами, и кружево салфеток на креслах говорили о том, что Федя происходит из обеспеченной и трудолюбивой семьи, и в этом доме наводило уют поколение за поколением. Судя по всему, здешний горт был обласканным, внимательным и заботливым. Это ощущалось по особенному ощущению умиротворения и покоя, по отсутствию паутины, пыли и трещин на белоснежной печи, по сверкающим окнам и коврам, которые десятилетиями не теряли своей яркости.
— Да ничего я не натворил, — пробормотал Федя, краснея до корней волос, как умеют только рыжие люди.
— Не натворил, но думаешь, что натворил? — предположил Даня и подцепил соленый огурчик с расписной тарелки. — Это муннам все равно. Шайны приходят лишь к тем, кто сам позвал смерть. Мунны цепляются к тем, чья душа беспокойна и податлива.
Федор поерзал, неловко переставляя на столе плошки с соленьями. Потом признался густым басом:
— Это все из-за бати, покойного десять лет уже как. До чего беспокойным был человеком! Ему предсказали, что он умрет в расцвете сил, и он прям бесился, представляя, как маменька скоро выйдет снова замуж. Мол, отдаст все семейные побрякушки какому-то хмырю, не для того наши предки столько пыхтели. Ну и с психу закопал все Лорн знает где… Выпроводил нас к тетке на неделю и где-то заныкал все ценное. Ну там серебро, янтарь, золотишко какое-то. А теперь ВанВаныч мне говорит — не отдам за тебя Наташку без приданого. А на нее еще и Бориска дурным глазом смотрит. А у него коровы, у него лошади… Позарез надо батин клад отыскать, пока Наташку за Бориску не выдали!
— А маменька что? — заинтересовался Даня. — Замуж снова вышла?
— Да какое там! Померла через год от скуки по бате. Сирота я нынче, сиротинушка.