Соломенная вдова - стр. 24
Я гнала от себя дурные мысли из-за неловкой ситуации, но сейчас я не могу по-другому. Зачем давать несбыточные надежды? И почему я чувствую вину? Я ни о чём не просила, не кокетничала и вообще думаю либо о работе, либо о сыне. Моей вины нет в том, что все живые люди и чувства вспыхивают, а тело просит своё… и в то же время идти на поводу у чувств могут свободные люди. Я же должна думать о благополучии сына и теперь ещё щенка.
Я так задумалась, что забыла о ремонте в холле и пришлось второй раз обходить дом, чтобы войти с чёрного хода. Осталось несколько недель продержаться и будем вновь ходить коротким путём.
Идти на кухню с собакой плохая идея, поэтому я сначала отнесла щенка в комнату сына, приставила служанку, чтобы он не разнёс комнату пока мы не вернёмся.
Даян сидел за столом в углу дёргал ногой и хмурился. Прошло больше десяти минут и сегодня наш день. Пусть щенок ему понравится и компенсирует моё опоздание.
— Привет, — я подсела к сыну.
Даян отвернулся, сделал вид будто стена намного интереснее.
— Прости, там на самом деле был срочный вопрос, — я погладила тёмные непослушные волосы (прям как у отца).
— Ты опоздала.
— Да, потому что задумалась и пошла к главному входу, а потом пришлось обходить весь дом. Даян, я же здесь с тобой, может, начнём наш день?
— И пойдём к озеру? — я улыбнулась.
В прошлый раз был дождь и мы провели день дома, а Даян так ждал его. А сегодня погодка что надо и, конечно, сын расстраивается задержкам.
— Конечно пойдём, но прежде сделаем запасы?
— Да! — между нами вновь мир, счастливая улыбка сына освещает весь мир. — Тогда помогай: неси творог, а я муку и яйца. Бенге, подай нам, пожалуйста, масло и сахар.
Девушка кивнула и шустро принесла к нашему месту ингредиенты и дополнительную миску. Казалось бы дочь кухарки, но полная её противоположность: полноватая, живая, румяная только губы поджимает, как мать. Я поблагодарила девушку, взяла масло, добавила творог, муку и ножом порубила в крошку.
— Мам, и в сахар я макать буду, хорошо?
— Конечно, родной, — сын у меня сладкоежка, как и все дети. Как бы я ни обмакивала печенье в сахаре, ему всё кажется мало и недостаточно сладко.
Простейшее творожное печенье, которое бабушка называла "гусиные лапки" за рисунок сделанный вилкой на сложенном треугольнике, навсегда останется вкусом детства. Пусть мир другой, другие правила да что там, тут даже дети другие, они взрослеют быстрее, зато вкус творожного печенья точно такой же, как на Земле.
К нему мы добавим фруктов, компот, возьмём мяч и любимую книжку про отважного героя и прекрасную принцессу. Куда же без этих вечных персонажей для подражания. Только кажется мне, что сегодня будет не до книги и мяча.