Солнцестояние - стр. 26
На свежевырытую ямку поставили деревянные козлы, обложили камнями, чтобы огонь не перебрался на дом. Завернутая в полотно Казимира покоилась на них, ожидая, когда ее тело передадут в объятия пламени, а душа, свободная от мирских тягот, отправится дальше. Греза, сложив руки в молитве, надеялась, что выпитый Веданой на настое полыни яд не лишит ее и второй сестры. Но таков обычай: чтобы отпустить одну ведунью и принять ее дар, было необходимо испить горький отвар из трав и суметь удержаться между жизнью и смертью. Ведана дрожащими руками откупорила бутылек с ядом и молила богов дать ей достаточно сил и смелости для свершения обряда.
Густая темно-коричневая жидкость с трудом перетекла в горло, тяжело опустившись на дно пустого желудка. Мгновение ничего не происходило, ворожея даже решила, что яд не сработал или боги оказались милостивы, избавив ее от мучений, но когда выпитое бурлящим комом поднялось обратно, а перед глазами действительность исказилась до неузнаваемых силуэтов, взмолилась, чтобы смерть наступила прямо сейчас. Навалившись на козлы, корчилась Ведана от боли, терзающей нутро, заламывающей кости, изо всех сил стараясь удержаться в сознании. Сквозь плотную пелену она услышала голос старшей сестрицы, просящей ее быть сильной, но то оказалась вовсе не Казя, а Углешка, с тремя головами и восемью ногами и руками, кружившими вокруг маленькой фигурки. Вспыхнуло пламя, кто-то оттащил ведунью подальше от огня, и прежде чем погрузиться в забытье, Ведана увидела, словно во сне, как чернеет и обугливается некогда белая нежная кожа сестры.
Всю ночь девушка металась между Навью и Явью, исторгая из желудка непомерное количество желчи и плохо переваренных остатков пищи, а наутро, с трудом подняв веки, почувствовала, каким легким стало тело. На мгновение показалось, что мертва, и вместо страха ощутила облегчение. Заметив, что сестра пришла в себя, Греза подскочила к полатям, будто всю ночь не сомкнула глаз, ведя борьбу за душу Веданы.
– Сестрица, ты смогла, хвала богам! Я уж думала, что и тебя схороню, – едва слышно прошептала Греза, целуя руки девушки и омывая их собственными слезами.
Поднявшись, Ведана обняла младшую сестру, ощущая хрупкие, словно птичьи косточки под грубо сотканным платьем, и наконец заплакала сама, скорбя обо всем пережитом. Теперь, когда Казимира покоится с миром, еще многое предстояло сделать. Первым делом помочь местным жителям, а опосля провести ритуал защиты деревни перед праздником Ивана Купалы. Медлить означало обречь людей на погибель. Обряд необходимо проводить втроем, и Ведана не знала, согласится ли Углешка принять в нем участие. Раньше сестры проводили его тайком вместе, но сейчас иного выхода не было.