Солнце в силках - стр. 41
Над головой мягко прошуршали крылья. Тураах подняла согнутую в локте руку, чтобы нагнавшая ее Серобокая смогла сесть, и вдруг почувствовала на правом запястье непривычную тяжесть.
Да это же подарок Алтааны! Нить впитала в себя воду и заметно отяжелела. Дождавшись, пока Серобокая перепорхнет на плечо, Тураах закатала рукав и нащупала можжевеловую бусину. Зажала между пальцами. Покрутила задумчиво туда-сюда. Потом посмотрела на еще один оберег – над левой ключицей на кафтан были нашиты два маленьких металлических колечка и черное воронье перо. У Тайаха-ойууна на шаманском одеянии великое множество оберегов-накладок, по их звону приближение шамана слышно за несколько десятков шагов. Тураах сделала себе только одну накладку в честь первой, одержанной над Кутаар победы.
И тут ее озарило.
– Серобокая, ты как думаешь, можжевеловая бусина – это оберег? И моя накладка? Обладают ли они защитной силой?
– Кра-р, еще какой!
– Но ведь Алтаана не удаганка! Да и я заклинаний не произносила, нашивая кольца, – удивилась Тураах.
– Кра-р, оберег собирают, чтобы оградить дорогого человека от зла и болезни. Чем крепче желание защитить, тем сильнее амулет. В этом действе работает более дикая и древняя мудрость, чем любое знание шамана, – мудрость сер-рдца.
Звонкий хлопок в ладоши – и Тураах сорвалась с места, заставив ворону неловко вспорхнуть с плеча и возмущенно каркнуть. Теперь у Тураах было важное дело.
Проклятый кузнец! Он что-то чувствует, глаз не спускает с ойууна. Нужно быть осмотрительнее.
Еще и девчонка все набирает силу. Надо же, справилась с Кутаар! Загнала трусливую старуху в самую далекую нору Нижнего мира.
Нужно избавиться от названной дочери Ворона, да так, чтобы даже тень подозрения не упала на него, иначе рухнет тщательно выверенный план. Хорошо бы и ворчливого кузнеца прижать. Но как убить двух зайцев одним ударом?
В душе ойууна, мерившего шагами свою урасу, клокотала черная злоба. Тьма смела все преграды, червь вырвался наружу, и только глубоко-глубоко еще теплился свет, носивший имя Тайах.
Умун не мог выжечь этот теплый комочек, не рискуя потерять человеческий облик, но свет саднил, ранил, мешал сосредоточиться.
Что ж, соперничество с Тураах действительно принесло пользу: Табата жадно бросился в учение, стал серьезнее и сосредоточеннее. Он набирал силу, а то, что эта сила никогда не сравнится с мощью удаганки, только на руку Умуну. Когда придет время, с Табатой будет легче справиться.
Тело старого шамана, направившего все силы на то, чтобы удержать Умуна, быстро дряхлело. Но потерпеть оставалось совсем немного: ближе к осени Табата совершит первый алгыс, войдет в силу, и тогда…