Солнце полуночи - стр. 95
По пути к моему столу она споткнулась дважды, хотя под ее ногами расстилался совершенно ровный линолеум. Нет, ну как я мог этого не заметить? Наверное, потому, что силился прочесть ее мысли, предположил я. Чего еще я не разглядел?
Она почти приблизилась к моему новому столу. Я пытался подготовиться к встрече. «Полегче, и помни о честности», – мысленно твердил я.
Она нерешительно помялась за спинкой стула напротив меня. Я сделал глубокий вдох – на этот раз носом, а не ртом.
«Ну, держись! Ощути жжение», – сухо велел себе я.
– Не хочешь сесть со мной сегодня?
Она отодвинула стул и села, не сводя с меня глаз. И кажется, нервничала. Я ждал, когда она заговорит.
После минутного промедления она наконец решилась:
– Совсем другое дело.
– Что ж… – Я помолчал. – Я так решил: попал в ад – терпи муки.
С чего вдруг я ляпнул такое? По крайней мере, это было честно. А может, ей удастся уловить неявное предостережение в моих словах. И она поймет, что должна встать и уйти как можно быстрее.
Она не встала. Посмотрела на меня, будто ожидая продолжения.
– Ты же видишь: я понятия не имею, о чем ты, – не дождавшись, сказала она.
Вот и хорошо. Я улыбнулся.
– Вижу.
Трудно было пропускать мимо ушей чужие возмущенные мысли из-за ее спины, и мне в любом случае хотелось сменить тему.
– По-моему, твои друзья сердятся, что я похитил тебя.
Похоже, ее это не заботило.
– Ничего, переживут.
– А я вот возьму и не отдам им тебя. – Даже я не знал, что происходит: то ли я снова дразню ее, то ли просто пытаюсь быть откровенным. Рядом с ней у меня путались мысли.
Белла громко сглотнула.
Я засмеялся, заметив, какое у нее стало выражение лица.
– Ага, испугалась.
На самом деле нечему тут смеяться. Ей следовало встревожиться.
– Нет. – Но я понял, что это неправда: ее голос дрогнул, выдав обман. – Скорее, удивилась… Что это значит?
– Я же объяснил, – напомнил я, – я устал избегать тебя. Поэтому сдаюсь. – С некоторым трудом, но я удержал на лице улыбку. Оказалось, одновременно быть честным и вести себя непринужденно не выходит.
– Сдаешься? – озадаченно повторила она.
– Да, больше не стану держаться в рамках, – и, пожалуй, плюну на непринужденность. – Отныне я делаю то, что хочу, а там будь что будет, – вот так, честно и откровенно. Пусть увидит, какой я эгоист. Будет ей предостережение.
– Опять ты меня запутал.
Моего эгоизма хватило, чтобы только порадоваться этому.
– С тобой я всегда ухитряюсь наговорить лишнего, в этом-то и беда.
Проблема, по сути дела, несущественная – по сравнению с остальными.
– Не волнуйся, – успокоила она. – Я все равно ничего не понимаю.