Солнце полуночи - стр. 88
Ради нее я просто обязан поступить правильно. Хватит делать вид, что мне всего лишь грозит опасность влюбиться в эту девушку.
В конце концов, не имеет значения, в сущности, уеду я или нет, потому что Белла никогда не посмотрит на меня так, как бы мне хотелось. Никогда не увидит во мне того, кто достоин любви.
Может ли разбиться мертвое, заледеневшее сердце? Видимо, мое – да.
– Эдвард… – произнесла Белла.
Я оцепенел, глядя на ее закрытые глаза.
Проснулась и застала меня здесь? Но она выглядела спящей, а голос звучал отчетливо.
Она тихонько вздохнула, снова беспокойно заворочалась и перекатилась на бок, продолжая спать и видеть сны.
– Эдвард, – еле слышно пролепетала она.
Ей снился я.
Может ли мертвое, заледеневшее сердце забиться вновь? Видимо, мое – да.
– Останься, – вздохнула она. – Не уходи. Пожалуйста… не уходи.
Она видела меня во сне, и этот сон был совсем не страшным. Ей хотелось, чтобы там, во сне, я остался с ней.
Я силился подобрать слова, чтобы описать чувства, нахлынувшие на меня, но никаким словам не хватило бы силы, чтобы передать их. Долгую минуту я тонул в этой волне.
А когда выплыл, был уже не таким, как раньше.
Моя жизнь тянулась нескончаемой, неизменной полночью. И должна была неизбежно остаться для меня полночью навсегда. Так как же могло случиться, что теперь в ней всходило солнце, в самый разгар полуночи?
Когда я стал вампиром, в адской муке преображения променяв душу и смерть на бессмертие, меня на самом деле сковало льдом. Тело превратилось в нечто подобное скорее камню, нежели плоти, стало долговечным и неизменным. И мое «я» замерзло таким, каким оно было раньше: моя личность, мои симпатии и антипатии, настроения и желания – все застыло на месте.
То же самое произошло и с остальными. Все мы замерзли. Стали живым камнем.
И когда с кем-то из нас происходили перемены, то редко и навсегда. Я видел, как это случилось с Карлайлом, а затем, десятилетие спустя, – с Розали. Любовь преобразила их навсегда, навечно. Больше восьмидесяти лет прошло с тех пор, как Карлайл нашел Эсме, а он все так же смотрел на нее взглядом первой любви, не веря своим глазам. И так будет для них всегда.
И для меня тоже. Я всегда буду любить эту хрупкую человеческую девушку, весь остаток моего бесконечного существования.
Я вглядывался в ее сонное лицо и чувствовал, что любовь к ней проникает в каждую частицу моего каменного тела и осваивается там.
Теперь она спала спокойнее, с легкой улыбкой на губах.
Я принялся рассуждать.
Из любви к ней я пытался стать настолько сильным, чтобы оставить ее. И понял, что пока еще недостаточно силен. Но я старался. А вдруг мне хватит сил, чтобы избежать предначертанного будущего другим способом?