Солнце мертвых - стр. 86
Струмс со спутниками подошел поближе. Одна из фигур выступила вперед. Петухова узнала в ней старика Асмодея. Он молча глядел на вновь прибывших, потом повернулся к своим.
– Итак, они пришли, – громко произнес колдун, – и требуют, чтобы мы показали им великое воскрешение.
– Кто они такие, чтобы требовать? – спросил глухой голос из гущи стоящих.
– У них есть право, – сказал колдун.
– Ни один из непосвященных не присутствовал на великом воскрешении.
– Это правда, – подтвердил Асмодей.
– Так почему же эти…
– Я повторяю, у них есть право.
Голос умолк.
– Итак, братья и сестры, приступим.
Ответом ему было молчание.
Внезапно вдалеке заухал филин. Казалось, тьма сгустилась до предела. Петухова перестала различать даже своих спутников. Небо, еще несколько минут назад бывшее чистым, наглухо затянуло тучами. И хотя было полнолуние, ни один лучик лунного света не проникал на землю. Все молчали, тишина стояла полная.
И тут над головами появился синий огонек, за ним другой, третий… Разноцветные огоньки заметались над кладбищенскими руинами. Потом на земле загорелся костер, несколько других костров вспыхнули поодаль.
Валентина Сергеевна принялась считать их, но сбилась. Костры как-то очень быстро прогорели, и на их месте остались только малиновые угли. Они ярко тлели в ночи, словно чьи-то нечеловеческие глаза, и вдруг превратились в зеленые столбы света.
Вперед вышел Асмодей.
– Нужна жертва! – громко произнес он.
– Жертву! Жертву! – завизжали, захохотали, заскрежетали кругом.
Красивая нагая женщина, в которой Петухова узнала Верку, вывела за руку ребенка. Голова его была покрыта черным платком так, что лица не было видно.
Валентина Сергеевна рванулась было к ребенку, но Струмс крепко держал ее за руку.
– Тише, тише, – зашипел он.
– Но ведь они хотят его убить.
– Это всего лишь призрак, – зашипел Струмс, – успокойтесь.
– Нужен палач! – прокричал Асмодей.
– Я! Я! – завизжали голоса.
Колдун медленно обходил присутствующих, вглядываясь в каждого. Света на кладбище теперь было достаточно, и Петухова хорошо видела хари этой странной компании.
Среди них она узнала Глафиру и старуху.
Старик между тем приближался к ней. Она похолодела.
– Ты! – ткнул в нее пальцем, в другой руке у него была обнаженная сабля. Он протянул ее Петуховой.
Та невольно отпрянула.
– Я же сказал, ты!
– Нет! Нет! – Валентина Сергеевна дрожала, как осиновый лист.
– Позвольте это сделать мне, – выступил вперед Струмс, и Валентина Сергеевна впервые почувствовала к этому человеку неприязнь.
– Тебе нельзя! Ты не наш. Значит, не хочешь! – Старик насмешливо взглянул на Петухову. – Ну тогда это сделаю я. – Он подскочил к одиноко стоявшему ребенку и одним махом отсек ему голову. Раздался взрыв дикого визга. Нечисть приветствовала своего повелителя.