Солнце цвета льда - стр. 30
Тут же ему пришлось отбиваться, размахивать мечом вокруг, отбивая выпады Рауда. Ивар бросился Болтуну на помощь, и едва не отлетел к стене, когда два клинка с грохотом скрестились.
На этот раз бились вдвоем, но легче почему-то не стало – хозяин кургана метался из стороны в сторону, роняя на пол червей и мокриц, злобно скалился, но успевал и атаковать и защищаться. Нерейд пыхтел, не шутил больше, дыхание берег для боя, конунг выжидал момент для выпада, меч его горел ровным желтым огнем, от него летели искры.
Падавший сверху тусклый свет померк – внутрь кургана лез кто-то еще.
– Все умрете! – радостно сообщил мертвец, и выхаркнул целый клубок червей Ивару в лицо.
Он отшатнулся, крутнулся в сторону, уходя от атаки, понял, что не успевает, что сейчас меч врага вонзится в бок. Но тут прямо на голову Рауду свалился Ингьяльд, хозяин кургана возмущенно заорал, отшвырнул молодого эриля в сторону, тот с грохотом врезался в борт драккара.
Но миг для атаки Рауд потерял, и уже Нерейд с Иваром вдвоем кинулись на него.
Два клинка одновременно вонзились в мертвую плоть, негромко лязгнули друг о друга.
– Готов, – сказал Ивар, когда Рауд исчез, растекся струями черного тумана.
– Шишка будет, – сказал Ингьяльд, поднимаясь на четвереньки и щупая голову – даже в сумраке погребальной камеры было видно, как поднимается, раздвигая волосы, огромный синяк.
– Зато какой удар! – восхитился Нерейд. – Искры полетели, как прям из Муспелля!
Молодой эриль насторожился, отскочил в сторону, в руке его оказался тяжелый длинный меч. На том месте, где только что стоял, возник Рауд, вновь целый, и сердито взмахнул костяным клинком.
– Вот настырные… – прошипел он, и шипение отдалось эхом в темных углах, словно там зашептали тысячи злобных голосов. – Но ничего, все здесь останетесь, не пить мне влаги Хель.
– Сколько раз вы его одолели? – спросил Ингьяльд.
– Два, – ответил Ивар.
– Надо третий, и тогда он будет в нашей власти…
Договорить Ингьяльд не успел, скакнул в сторону, чтобы не попасть под выпад Рауда Могучего. Тот если и был при жизни берсерком, после смерти разучился впадать в священную ярость, и взамен той неуязвимости, что дарует она, приобрел иную, мерзостную, темную.
Эриль отбил удар, меч едва не вывернуло из его ладони.
Но рядом оказался Нерейд, отвлек хозяина кургана на себя, подскочил Ивар, и насели на огромного мертвеца втроем.
– Давай-давай! – орал сверху заглянувший в дыру Арнвид. – Зажимайте его! Больше он не уйдет! Отличный удар! Не дайте отойти к кораблю! Не спи, конунг, в Вальхалле проснешься!
Ивару казалось, что они сражаются вечно – пот бежал по спине, щекотал шею, капал с бровей. Мелькали и сталкивались клинки, Рауд глухо взревывал, пол погребальной камеры вздрагивал, поскрипывал драккар, в борту которого голова молодого эриля оставила вмятину.