Солнце цвета крови - стр. 39
В башнях, да и по всему городу еще уцелело немало воинов, но участь Апардьона была предрешена.
Ивара мягко потрясли за плечо. С трудом выныривая из объятий дремы, он услышал:
– Вставай, быстрее! Твоя стража!
Разлепив тяжелые, словно намазанные глиной веки, он увидел склонившегося над ним Нерейда. Рыжий насмешник зевнул во весь рот и показал Ивару кулак.
– Давай-давай! – приободрил он соратника. – Эйрик уже встал! Вам с ним до завтрака сидеть!
При воспоминании о том, что сегодня ему выпала самая неприятная, предутренняя стража, Ивар содрогнулся. Второй раз дрожь пробрала его, когда он выбрался из-под одеяла, – утренний холодок не упустил случая ущипнуть разгоряченное тело.
Дрожа и потирая ладони, Ивар направился к еле тлеющему костерку, у которого расположился, подкидывая в пламя сучья, Эйрик Две Марки.
– Что, проснулся? – спросил он.
– Ага, – ответил Ивар, оглядываясь.
Ночь еще царила над миром, лишь далеко на востоке, над самым морем, показалась белая полоса – предвестник рассвета. Луна зашла, на черном пологе неба виднелись только жемчужины звезд.
На ночевку викинги расположились на длинном песчаном мысу, подобно языку выдающемся в море. Слегка шелестели, набегая на песок, волны, дующий с востока ветер нес запах сырости.
С момента разграбления Апардьона прошло семь дней. Тогда досыта нахватали всего – и радости от кровавой потехи битвы, когда погружаешь меч в тело очередного врага, не чувствуя усталости; и острого наслаждения от ужаса и боли терзаемых пленниц; и сладкой радости грабежа.
Добра в захваченном городе хватило всем. Даже Ивар заполучил новые сапоги взамен старых, которые давно пора было выкинуть, и роскошный плащ, сшитый из лисьих шкур.
– Отличная вещь! – тоном знатока изрек Вемунд, поглядывая на добычу Ивара. – Зимой она тебе пригодится, а пока спрячь!
Плащ оказался первой вещью, не считая оружия, которую Ивар положил в свой сундук, едва поместившийся под лавкой.
Оставив на месте города дымящееся окровавленное пепелище, драккар двинулся на юг. Туда, где солнце горячее, море теплее и края – богаче. Рана в боку оказалась пустяковым порезом. Она уже почти затянулась и не причиняла беспокойства. Руки привыкли к ежедневной гребле, мозоли на них сошли, потом появились вновь и начали потихоньку твердеть.
Пододвинув к себе чурбан, Ивар уселся на него, расположившись боком к костру. Не к лицу тому, кто на страже, смотреть в огонь. В темноте после этого ничего не увидишь и под собственным носом.
– Послушай, Эйрик, – спросил он вдруг. – А зачем это все?
– Что все? – недоуменно спросил Две Марки, сосредоточенно раздувая огонь.