Солнце, что следует за Луной. Наттеньеры - стр. 10

– Ты всегда была ленивой девкой, – проговорила старуха, – но сегодня ты превзошла саму себя. Коровник весь в грязи, сама гуляешь непонятно где. Совсем страх потеряла?!

– Ее надо было еще сильнее наказывать, дабы дурь выбить, – заметила Гулла, злорадно ухмыляясь.

Елена подняла глаза и посмотрела на толпу, собравшуюся вокруг конюшни. Мужчины, женщины, юноши, девушки – все они побросали свою работу и пришли посмотреть на ее унижение. Кто-то переговаривался, кто-то смотрел с сожалением и даже испугом, но в большинстве своем лица выражали лишь праздное любопытство и равнодушие, так как происходившее было привычным каждодневным ритуалом, в котором менялись лишь жертвы, а палачи оставались прежними.

– Двадцать ударов! Снять платье! – прогремел приговор.

– Постойте! Постойте! – раздалось вдруг. Это старик Берси продирался сквозь толпу, кряхтя и охая.

– Это я ей сказал выгулять Смуглого! Это моя вина! Моя!

Платье уже было стянуто до пояса, открывая толпе нижнюю сорочку. Елена стыдливо прикрывала руками оголившиеся плечи и грудь. Моральное унижение жертвы – именно оно доставляло экономке и ее помощнице наибольшее наслаждение.

– Она должна выполнять свою работу четко! – холодно процедила экономка. – А раз ты потворствуешь лени, старый хрыч, то вставай рядом и получай свои двадцать ударов! Я из вас обоих всю дурь повыбиваю, а затем скажу госпоже, чтоб продала вас на рынке по самой низкой цене наравне со старыми тряпками! Гулла!

Помощница тут же достала из-за пояса плеть и начала нещадно стегать ставшего на колени Берси. Старик и не сопротивлялся. Лишь подставил горбатую спину под удары и тихонько охал.

Вынести это было выше сил Елены. Вскочив на ноги, она подбежала к Гулле, выхватила из ее рук плеть и швырнула на землю. Гнев и ярость переполняли все существо девушки. Руки тряслись, душили слезы.

– Он ни в чем не виноват! И что значит, вы нас продадите? Разве мы рабы?! Вещи?! Скот?!

– Дочка, перестань, – прохрипел Берси.

– Ах ты, дрянь! – прошипела Гулла. Она подскочила к Елене, ударила по лицу и, скрутив, подвела к экономке.

– Сорок ударов и десять дней в подвале с крысами на хлебе и воде, тогда посмотрим, как ты будешь говорить о свободе и своих правах, – проговорила старуха, понижая голос.

Она занесла свою трость! И…

– Раз! – Гулла отсчитывала удары.

Тело Елены содрогнулось, во рту почувствовался соленый вкус крови.

– Два!

Елена упала на камни, сознание помутилось.

– Три!

– Что вы делаете?! – прокричал женский голос. – Вы же убьете ее!! Роксана, остановись!

Елена лежала почти без сознания, на мгновение ей показалось, что она услышала голос тетушки Магги, ведь только она могла называть экономку по имени.