Солнца на полнеба - стр. 3
Голос очередной новогодней подруги, крикливый в любом настроении, вывел из раздумий. Я сделал разворот в ресторанное веселие и сотворил на лице улыбку. Нет, пожалуй, сперва – улыбку и только потом – разворот. В глазах девушки скользнула тень долготерпения и покинутости. Ужин на двоих в дорогом месте был условием её присутствия в этой ночи. Ещё не зная друг друга, мы в деталях обсудили то, как видится правильный праздник для каждого из нас. Стол и внимание были за мной. За ней – безукоризненная внешность и необязательность. Тревожный взгляд миндалевидных глаз уколол, затем дрогнул и скатился на стол, смягчаясь в вазочках с икрой и на тарелках с деликатесами. Он ожил, побежал по салатникам и подсвечникам, удовлетворился их готовностью к полуночи. Девушка провела безумно красивыми пальчиками с идеальными ногтями по идеальной причёске. Заправила чёрный витой локон за ушко совершенной формы и снова посмотрела на меня. Покой с её лица сошёл, вернулось недоумение. Идеальная грудь вздулась над кромкой выреза платья. На выдохе из груди исторглась порция крикливого звука, неподвластного науке и финансовым вложениям. «Что ж, про голос уговора не было».
– Что-то не так? – спросила девушка. – Ты где? Или у меня у одной праздник?
«Как же они в них влюбляются?» – подумал я о ком-то абстрактном, а в слух сказал:
– Перестарались мы… – погладил туго набитый живот. – Стол восстановили?
– Мальчик просто лапочка, – похвалила она официанта. Почему-то произнесла это с ноткой обиды. Стрелки бровей горестно сложились и указали на некое стыдливое чувство внутри меня.
– Ну, прости, задумался. Но ведь время же есть?
– Без пяти минут, между прочим.
Пальчик указал мне на стрелки часов, готовых сойтись в верхней точке. Словно бы вспомнив о чём-то важном, девушка вдруг засуетилась. Она выхватила из ажурной стойки две белые салфетки и достала из сумочки пару шариковых ручек. Выдала один комплект мне, другой положила перед собой, небрежно отодвинув идеально установленную тарелку.
– Давай желания писать, – по-детски испуганно попросила она. – Ты же пишешь, да? Я всегда.
Было видно, что она спешит и боится не успеть выложить на лист всё задуманное. Поэтому отвечать на её вопрос я не стал.
До нового года оставалось три минуты и ни малейшего понятия о том, каким способом можно извести эту уйму времени.
Первую минуту я потратил, наблюдая за пальчиками моей спутницы, которые создавали новогоднее желание. Другая её рука сложилась лодочкой и прикрывала творимый текст от моих глаз. Следующая полминута ушла на размышления и созерцание города за окном. С трудом отбился от злой мысли пожелать себе нечто, исключающее мою персону из окружающего пространства. Разумно подумалось о том, что такой несносный и язвительный тип, как я, и не должен ничего желать. Ибо хорошего желать уже не умеет. Убив таким образом две трети никчёмного времени, я убористо уложил в строку суть собственных претензий на предстоящий год: «Хочу любви (как в кино) и солнца в полнеба». Перечитал, заранее смирился с несбыточностью и сложил листок пополам.