Солдатский долг. Воспоминания генерала вермахта о войне на западе и востоке Европы. 1939–1945 - стр. 38

Короткое пребывание в месте постоянного расположения нашей части в Германии позволило нам восполнить потери и дать нашим людям передышку. Несмотря на достигнутые успехи, несмотря на полученные награды, наши солдаты оставались спокойными и скромными. В ходе операции другой полк такого же типа, как наш, оказался менее счастливым и потерял намного больше людей. Оплакивая в такой-то роте или в таком-то батальоне наши потери, разделяя горе с семьями погибших, мы, с чисто военной точки зрения, были горды тем, что исполнили свой долг и выполнили поставленную перед нами задачу. Захватив и удержав мост, мы на пять дней сократили Голландскую кампанию. «Крепость Голландия» пала. Если бы эта операция не удалась, храбрая голландская армия, продолжая сражаться, очевидно, затянула бы сопротивление Голландии на неопределенное время, что, впрочем, никак не повлияло бы на конечный результат, лишь потери для их страны, их городов и их населения были бы более тяжелыми.

В период оккупации Бельгии, последовавший далее, наш полк использовался в различных воздушно-десантных операциях, которые мы осуществляли без ущерба для бельгийского сельского хозяйства в районе севернее города Антверпен. Нам часто выпадала возможность съездить в Роттердам на могилы наших солдат, похороненных рядом с солдатами голландской армии.

В то время я был назначен командиром полка, и мне посчастливилось сохранить под своим началом моих солдат. В должности командира батальона меня заменил призванный из резерва офицер, бывший на десять лет старше меня; я со спокойной душой вручил в его руки это подразделение, которым так дорожил, и никогда об этом не жалел, а мое доверие не было обмануто. Полковник, занимавший должность командира полка до меня, пользовался высочайшим уважением и в качестве награды за свою службу получил под свое начало егерскую дивизию. Впоследствии я старался еще больше развивать в полку дух боевого товарищества.

Наши отношения с мирным бельгийским населением сначала были довольно холодными и отстраненными. Однако, как всегда бывает между молодыми людьми, они постепенно стали менее натянутыми, более дружественными. Полагаю, национализм для простого человека – это нечто искусственное. Во всех европейских странах, по которым прошли наши войска, рядовые солдаты очень быстро устанавливали контакт с людьми из народа, и я глубоко убежден, что, если бы не политика высшего руководства, немецкий солдат не имел бы сегодня отвратительной репутации.

Конечно, когда страна считает, что подверглась агрессии, ее население на войну смотрит как на преступление, а на солдата неприятельской армии – как на врага, как на орудие судьбы, избежать которой невозможно. Однако со временем люди начинают по-разному относиться к отдельным солдатам противника как к индивидам. Само собой разумеется, мои заключения основываются на личных наблюдениях за поведением моих солдат – людей спокойных, несколько медлительных, которые в силу своего серьезного характера никогда ничего не разрушали по простому капризу и всегда проявляли понимание и сочувствие к чужим страданиям. В моем полку я ни разу не накладывал взыскания за неправильное поведение по отношению к гражданскому населению.