Солдат великой войны - стр. 58
И тут же он ответил на вопрос, который сам себе задал. В жизни у него случались периоды отчаяния, но он выбирался из них, чтобы подняться с той же скоростью, с какой падал. Это случалось на маршах, когда он вдруг оживал, словно новорожденный после шлепка по ягодицам, и легко брал на себя бремя лидерства. Это случалось при восхождениях, когда он внезапно превращался из испуганного новичка в аса, который мог танцевать на обрыве. Однажды это случилось на защите докторской диссертации, когда молодой Алессандро, только что дрожащий и испуганный, одним махом превратился в экзаменатора своих экзаменаторов.
– Хотите отдохнуть? – спросил Николо перед самой зарей, когда они уже двинулись на юг по долине длиной в двадцать или тридцать километров, где был возделан каждый доступный кусочек земли. – Скоро утро. Мы шли хорошо, но теперь вы едва передвигаете ноги. Мне кажется, если мы отдохнем, то сможем идти быстрее. Я знаю, вы можете ходить очень быстро. В горах я едва угнался за вами. Но, как вы и говорили, утром будет сложнее.
– У меня ноет сердце, – признал Алессандро. – Мне трудно дышать. И я боюсь, что тело задеревенеет, и я не смогу двинуться дальше, если мы остановимся. Сбавь шаг, если я тебе еще не надоел, пока я не приду в себя. Эта часть ночи всегда самая трудная. Если мне удастся дотянуть до рассвета…
Над оросительными канавами поднимался легкий белый туман. Расползался по полям и безуспешно пытался подняться по насыпи по обеим сторонам дороги. Небо уже достаточно просветлело, чтобы растворить звезды и планеты. По мере того, как ночь переходила в утро, все птицы центральной Италии, казалось, начали петь и танцевать, наполняя звуком сельскую глубинку. Кроны деревьев ожили, расшевеленные прыжками птиц с ветки на ветку, сорванные листья планировали на землю. И вскоре под напором ветра, тепла и света туман растаял, уполз с полей. Яркие цвета все больше теснили рассветную серость. И когда ветер пролетел над дорогой, поднимая пыль, Алессандро понял: что-то происходит. Вздрогнул, увидев, как лишенный души и безжизненный мир задвигался, а мертвое затанцевало.
Солнце поднималось по левую руку от них, и гладкие листья тополей засверкали так ярко, что грозили ослепить. Блеск их слегка померк, лишь когда они закачались под легким ветерком.
Алессандро чувствовал, как мир вспыхивает огнем. Его сердце пришло в норму, и он буквально летел над землей между освещенными зарей деревьями. Издалека вдруг донесся раскат грома. Через пятьдесят с лишним лет он собирался вновь заглянуть в прошлое. Не волнуясь из-за того, что оно может с ним сделать. Ему просто захотелось туда вернуться. И он вернулся.