Соль. Время любить - стр. 27
Этого было достаточно для Рейна, чтобы картинка в голове сложилась. Оставался всего один, в сущности ничего не меняющий вопрос.
– Когда в вашем караване появился этот раб, ты помнишь?
Женщина озадаченно нахмурилась, будто всеми силами пытаясь вспомнить, когда же это могло произойти, но совсем скоро как-то печально выдохнула и покачала головой.
– Не знаю, только одно могу точно сказать: он был в нашей клети, когда мы двинулись из крепости к пустыне.
– Ясно, – бросил Рейн, повернулся спиной к плененным людям и направился в сторону главного административного корпуса крепости. – Я хочу знать, – обратился он к Ферту, – все ли амулеты переноса были возвращены после того, как целителей вернули с места прорыва? И в данном случае меня не удовлетворит простой отчет. Я хочу знать, как дела обстоят на самом деле. Думаю, господину Саймону Тору следует дать объяснения лично мне.
И каждый из присутствующих мужчин почувствовал, что данные слова прозвучали как обещание, не сулящее упомянутому главному целителю ничего хорошего.
Ящера пришлось отпустить у самого подножия моего дома. Водрузив на плечи нехитрый скарб, который мне совершенно не понадобится, стоит попасть в родные стены, но бросить который жалко все одно, я несмело ступила в сторону тропы, ведущей ко входу в пещеру. Молодая мать нервно переминалась у меня за спиной, точно сдерживая вопрос, который не давал ей покоя последние часы. А именно – какого Айда мы тут забыли?!
Я же просто старалась не обращать на нее внимания. Кое-кто другой ждал его от меня. Должно быть, когда-то, не так давно относительно моей жизни, я сошла с ума. Порой мне действительно так кажется. Иначе как еще объяснить мою любовь к разговорам с камнями? В конце концов, я целитель, и я точно знаю, что тело после смерти остается всего лишь телом. Но каждый раз, возвращаясь домой после долгой дороги, я опускаюсь на колени у ближайшего ко мне камня. Это Оттис, интересующийся всем на свете парень. Сколько бы он ни знал, у него никогда не кончались вопросы. При жизни я чаще бывала его слушателем, теперь же он вынужден терпеть мое занудство.
– Я просто присела поздороваться, – на древнеэйлирском заговорила я. – Видишь ли, у меня тут компания, и не хотелось бы, чтобы она решила, что я совершенно чокнутая. Но обещаю заглянуть к тебе вечерком и рассказать о своем пути домой. Я знаю, – тяжело сглотнула я ком в горле, – тебе всегда было интересно, что бы я ни рассказывала тебе, – осторожно коснувшись неровной поверхности камня, я привычно потянулась к нему даром – и, как всегда, не почувствовала ничего в ответ. Поднявшись на ноги, я пошла по узкой тропке, продолжая касаться кончиками пальцев камней. Каждый камень – это имя на моих губах. Забытое, древнее, никем не поминаемое имя. Я последняя, кто помнит. Последняя, кто знает и чтит. – Айрин, – имя лучшей подруги, оно всегда слетает с губ со слезами на глазах. И всякий раз сдержаться мне очень тяжело. Я вновь закрою глаза и представлю их всех такими, какими все еще помню. Точно я вновь стою в круге их силы. – Я нашла его, – все же решив поделиться, прошептала я. – Он все такой же, наш Киран. Все такой же…