Сокрушители большого жука. Былина первая - стр. 12

– Я не перегнул палку, Туга?

– Не-е-е-ет, что ты!

– Вот и ладненько. Я пока тут подожду, у бутылочек.

Горыня влил в себя банку с мочёными тарантулами. А затем пристально взглянул на хана.

– Слушай, Туга. А вот эти симпатишные сапоги на тебе – они у тебя какого размера?

***

Изба Яги была видна с любого места Лихобор. Во-первых, сама по себе высокая, ладная, срубленная из чинных сосен, она стояла на крепких каменных сваях, чтобы разливающаяся по весне Полноводь не заглянула часом в покои. Во-вторых, это было единственное опрятное здание в поганой столице. Оно вообще выбивалось из общей концепции города: не угрожало кровавой расправой, а скорее манило к себе – белоснежным цветом стен, деревянными петушками на золотисто-соломенной крыше, красной трубой, попыхивающей кружевами печного дыма, глиняными зверятами, застывшими средь кошеной травы. Издали изба напоминала большой красивый торт на праздничном столе, который хотелось умять весь без остатка, не поделившись с тупой младшей сестрой.

Все детали экстерьера Яга придумала сама, словно пытаясь набить большими яркими игрушками чёрную пустошь своего детства. Может быть, поэтому, приняв работу зодчих, суровая глава Лихобор впервые проявила не свойственное ей милосердие и оставила их в живых. Но глаза им, конечно, выколола, понятное дело. Они профукали все сроки и пытались свалить вину на недобросовестных поставщиков.

Интерьер выглядел намного практичней. Большую часть избы занимала кухня с могучей печью, поражающая всякого лихоборца своей чистотой и аккуратностью. Здесь ничего не было вперемешку: ухват к ухвату, половник к половнику, кочерга к кочерге. А смотрясь в начищенную медь котелков, можно было щипать брови и искать ресницу в покрасневшем глазу. В воздухе плавал аромат развешанных сушёных пучков нечуй-ветра, плакун-травы, чертополоха и других чародейских растений. В центре, у массивного берёзового стола, обычно хлопотала сама Яга – ладная, сероглазая, пышная где надо баба-молодуха.

Готовила Великая Кухарка сноровисто, с соблюдением всех древне-санитарных норм. Поверх сарафана надевала она фартук тонкой кожи, а копну густых тёмно-русых волос сдавала в полон обручу, сплетённому из ивовых ветвей.

Любила Яга своё дело. Наготавливала не только для себя, но ещё и сирых да убогих ежедневно подкармливала. И каждый раз чем-то новеньким.

Сегодня это был суп.

– М-м-м-м… – блаженно потянул носом Кощей. – Куриный, видать?

У стен появились глаза и уши. Это штатные домовые Яги приготовились смотреть, слушать и записывать все разговоры, как требовала Хозяйка.