Сокровище троллей - стр. 53
«Тебе это – мелочи?» – мысленно восхитился Челивис.
А юнец, оказавшийся отпрыском богатенького папочки, уже увлеченно расспрашивал певца Арби о троллях. Челивис пока помалкивал.
И тут юный Намиэл сказал нечто такое, от чего у Челивиса пропал аппетит.
– Арби, хозяюшка говорит, что ты много бродишь по здешним лесам. Скажи, не попадалось ли тебе место, которое называлось бы Улыбка Рыси?
Пора было возвращаться. Но охота не задалась, а возвращаться с пустыми руками нельзя.
Старый Хырр скажет: «Детеныш». Ей скажет, Агш. Она вожак охотников. Она не принесла мяса.
Племя слушает Хырра. «Детеныш», – скажет он. И Агш станет детенышем. Положит дубину у входа в пещеру и пойдет в угол к старикам и мелюзге. Скоблить шкуры, кормить огонь. Пока Хырр не скажет, что она выросла.
– Уходим? – с надеждой спросил Агш один из троллей.
– Не уходим, – решилась молодая самка. – Охотимся.
Трое троллей негромко зарычали, оскалив клыки.
Подступала ночь. Опасная. Злая. Ночью ходят Те, Кто Убивает. Ночью надо спать в пещере у костра.
Но Агш не пойдет в пещеру без мяса.
Самцы послушаются. Если они захотят уйти, Агш скажет им: «Трусы».
Самцы этого не хотят. Они хотят Агш. Агш молодая, сильная.
Но Агш упрямая. Она хочет родить детеныша от сильного самца. Сильнее, чем она сама.
Ни один самец не справится с Агш. Она сильная.
В племени два самца едят каменные грибы. Старый Хырр запрещает, но они едят. Каменные грибы дают им силу, как у горной лавины. Но отнимают разум. Глаза у самцов становятся красными. Они не говорят, а рычат. Они тоже хотят Агш. Они сильнее Агш. Но им ее не одолеть. Агш бегает быстрее всех в племени…
– Охотимся, – сказала молодая самка.
Она поглядела с вершины скалы на берег реки.
Хорошо видно. Далеко. Вон там – берлога людей. Там живет страшный Кринаш. Он бросает камни через реку. Он убивает троллей издали. К берлоге Кринаша идти нельзя.
Но других людей ловить можно, если их мало. Люди – мясо.
– Охотимся, – покорно повторили вслед за Агш три самца.
Айки оттирала золой котел и старалась не плакать. Если госпожа Дагерта заметит заплаканные глаза, отмолчаться не удастся. А рассказывать… рассказывать нечего. Дура она, вот и все.
И днем разревелась хуже малого ребенка. Тоже мне горе – хворост рассыпался! Тот парнишка, Дождик, наверное, смеется над нею сейчас…
Нет. Не смеется. У него глаза добрые.
Ну, зачем Кринашу столько работников, да еще среди зимы? Айки и Дождик управились бы с делами.
И не заявился бы сюда Хиторш!
Не плакать. Только не плакать. Что скажешь госпоже Дагерте, если увидит? Слезы из-за того, что сюда притащился Хиторш? А что ей Хиторш сделал-то? Ударил? Приставал грубо? Крепким словом обидел? Не было такого.