Сокровище семи звезд - стр. 15

Когда он удалился, мы с мисс Трелони несколько минут молчали. Наконец она подняла глаза, и на краткий миг мы встретились с ней взглядами; после этого я не согласился бы поменяться местами даже с королем. Какое-то время девушка занималась тем, что устраивала отца поудобнее на диване, а потом, попросив меня не спускать с него глаз до ее возвращения, торопливо вышла прочь.

Немного погодя она вернулась с миссис Грант, двумя служанками и парой мужчин, которые принесли раму, спинки и прочие детали легкой железной кровати. Слуги в два счета собрали ее, после чего покинули комнату.

– Нам надо все приготовить к возвращению доктора, – пояснила мне мисс Трелони. – Он наверняка распорядится уложить отца в постель, а даже на самой простой кровати ему будет удобнее, чем на диване. – Она придвинула стул вплотную к дивану и уселась подле отца.

Я медленно обошел комнату, внимательно рассматривая все, что привлекало взор. Что и говорить, в ней хватало диковин, которые вызвали бы любопытство у любого человека даже при менее странных обстоятельствах. Помимо предметов мебели, обычных в хорошо обставленной спальне, там находилось великое множество изумительных древних артефактов, по большей части египетских. А так как комната была огромная, в ней поместилось без счета разных вещей, подчас весьма внушительных размеров.

Я все еще обследовал комнату, когда снаружи донесся хруст гравия под колесами экипажа. Звякнул колокольчик входной двери, и чуть спустя – коротко постучав и услышав «войдите!» – к нам присоединился доктор Винчестер, сопровождаемый молодой женщиной в темном одеянии сиделки.

– Мне повезло! – сообщил он с порога. – Я сразу нашел ее, и она сейчас свободна. Мисс Трелони, позвольте представить вам сиделку Кеннеди!

Я пристально наблюдал за мисс Трелони и сиделкой, пока они обменивались взглядами. Видимо, я настолько привык мысленно оценивать каждого свидетеля в суде и составлять мнение о нем, исходя из разных бессознательных жестов и общей манеры поведения, что привычка эта распространилась и на частную мою жизнь. В этот момент все, что интересовало мисс Трелони, интересовало и меня, а так как она воззрилась на мисс Кеннеди с откровенным любопытством, я невольно тоже присмотрелся к даме, дабы составить свое мнение о ней. Сравнивая двух этих женщин, я словно заново увидел мисс Трелони. Внешне они являли собой полную противоположность друг другу. Мисс Трелони – высокая и стройная, темноволосая, с правильными чертами лица. У нее огромные, бархатно-черные, таинственно глубокие глаза. Смотреть в них все одно что смотреть в черное зеркало, какое доктор Ди использовал в своих колдовских ритуалах. Как-то на пикнике один старый джентльмен, известный путешественник по Востоку, сказал, что бывают такие глаза, в которые глядишь так, словно «глухой ночью глядишь через открытую дверь на огни далекой мечети». Темные брови ее под стать всему облику: густые, изящно изогнутые, они служат достойным обрамлением для прекрасных бездонных очей. Волосы у нее тоже черные, но при этом тонкие как шелк. Обычно черные волосы говорят о животной силе и неукротимой пылкости натуры, однако здесь об этом не идет и речи. Мисс Трелони – совершенный образец утонченности и благородного воспитания, и хотя в ней нет ни малейшего намека на слабость, вся ее сила скорее духовного свойства, нежели животного. Она сама гармония. Стройный стан, гордая осанка, дивные волосы, прелестные глаза, выразительные полные губы, белоснежные зубы, будто освещающие нижнюю часть лица, как глаза освещают верхнюю, высокие точеные скулы, длинные нежные пальцы, узкая гибкая кисть, чрезвычайно подвижная и словно живущая собственной, независимой от руки жизнью, – все эти совершенства сливаются в образ восхитительной женщины, покоряющей сердце и изяществом, и красотой, и очарованием.