Сокровище Потерянного Мира - стр. 25
Самка глухо рычала на рапторов, которые пытались приблизиться, те отшатывались или отпрыгивали. Пятнистая улавливала их мысли и осознавала, что враги следуют определённой тактики: одни отвлекают её, изображая нападение, а другие пытаются подобраться с других сторон и утащить щенков. Потому она следила за такими действиями предельно бдительно, но… всё же не уследила: одного за другим рапторы выхватили двух малюток из-под самой морды матери. Она только бессильно каждый раз взвывала, её тут же отвлекали новой имитацией нападения. Она повернулась в сторону одного врага, а другой самым большим когтём на лапе зацепил за бедро щенка и дёрнул к себе: того словно ветром сдуло…
На глазах матери враги принялись раздирать живых малышей и тут же пожирать вкусное мясо…
Пятнистая взъярилась, осатанело прорычала. Почти сразу же раптор оказался у входа в логово, изображая попытку проникновения внутрь, что он сделал для облегчения атаки своего сотоварища с противоположной стороны. На свою беду тот не учёл, что противник являлся ещё более сильным телепатом, чем он сам, и предугадал сей манёвр, и только сделал вид, что намерен отразить ложную атаку, но едва лапа другого раптора сунулась к малышу, как самка стремительно метнулась к ней, вцепилась и сжатием своей ужасной пасти превратила в месиво кости, мускулы и кожу…
Раптор пронзительно завизжал, потянул свою лапу к себе, но она по пути задела толстую ветвь как раз в месте укуса, и оторвалась, шмякнувшись на землю. Покалеченный раптор принялся истерически скакать, истошными криками оплакивая свою участь.
Пятнистая заметила, что щенок заверещал, раненый когтём врага при атаке, который она отразила, её сознание пронзила острая боль, которую он испытывал, но самка не могла ему помочь, ибо рапторы неотвратимо приближались к ней со всех сторон, горя желанием отомстить за своего сотоварища…
Самка поняла, что наступает последний бой, самый последний в её короткой жизни. Пощады от врага она не ждала, понимая свою обречённость…
Глава 4. Судьбоносная встреча
Мне только что исполнилось двадцать семь лет. Одни скажут, что немного, а мне самому казалось, что уже чуть ли не большая часть жизни прожита. Порой ощущал себя почти стариком.
Мать растила меня одна, с отцом они даже не были женаты. Это давняя и грустная история, о которой не хочется вспоминать. Матери я лишился в восемнадцать лет: она переходила улицу, а тут промчался на красный свет лихой мажор и сшиб её. Насмерть…
Отделался малым сроком. Условно.
Меня это поразило. Подобная несправедливость осталась незаживающей раной в душе.