Сокровище ордена Еретиков - стр. 52
– Скорее нет, чем да! – вяло улыбнувшись отозвался историк и плюхнулся в предложенный Питером кухонный стул.
Приготовившийся к работе Питер еще раз взглянул на профессора, чьи глаза то и дело, норовили закрыться и отечески улыбнувшись протянул ему кружку, источающую пряный аромат кофе. Взглянув на вялую струйку пара над кружкой, историк благодарно кивнул и сделал первый глоток.
– И как же тебя угораздило попасть в такое… – Беркли задал вопрос, на которой не ждал ответа, поэтому сразу же перешел к делу. – Впервые в Париже?
– Нет, что вы, я часто бывал во Франции! Лучшее место на земле!
Недоверчиво взглянув на анкетируемого, Питер, пожал плесами и перевел взгляд за окно, видом из которого служила глухая стена соседнего здания:
– Мне, конечно, трудно согласиться с этим, но тебе виднее. В конце концов через два часа ты станешь гражданином этого «лучшего места на земле» … – немного помолчав Беркли добавил: – Даже сможешь голосовать… Но сейчас не об этом. Мне нужно имя. Есть какие-нибудь на примете? Но знай, если сейчас выдашь Вольжан, сделке конец… – засмеявшись Питер взглянул на собеседника. Профессор сидел словно мумия, не шевелясь и не двигая ни единым мускулом. Его невидящий взгляд устремился куда-то сквозь сквозь пустоту: – Что-то случилось?
– Так странно… – продолжая глядеть в никуда, еле слышно произнес историк.
– Странно что?
– Я теряю свое имя, наверное, вряд ли хоть когда-нибудь смогу вернуться домой, зайти в свою квартиру…
Питеру доводилось видеть подобное, в конце концов он и сам, когда-то отказался от всего, что имел, в пользу авантюрных приключений и прекрасно понимал, что сейчас чувствовал этот странный русский.
– Я понимаю, тебе страшн…
– Мне не страшно, – Южин не дал Питеру закончить жуткое клише: – Напротив, я совсем ничего не испытываю… Абсолютная пустота… Ни страха, ни радости… – выдержав долгую паузу, профессор наконец перевел взгляд и отрешенно посмотрел в глаза Питера: – Скорее разочарование, из-за того, что утрата моей жизни не стоит и мгновения сожаления…
– Можем продолжать? – дав профессору еще несколько секунд в тишине, неуверенно спросил Питер.
– Конечно! Так что там тебе нужно? Мои предпочтения в именах?
– Да, такие есть? – снова опустил руки на клавиатуру Беркли.
– Конечно, Жан Вальжан!
Услышав имя, усилиями одного австралийского паренька ставшее нарицательным, Беркли закусил губу и судорожно подняв голову, уставился на Южина, который в это с трудом сдерживал улыбку. Осознав, что профессор шутит, Беркли, конечно, не разделил его настроения, однако вялую улыбку выдавить сумел: