Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии - стр. 59

Как же мучительно сильно захотелось закричать в этот миг, перекричать ветер, ударивший в лицо… Но я лишь поджала губы, подавляя улыбку и собравшиеся в уголках слезы, и прижалась к широкой спине.

Мимо зеленой лентой проносились поля, пятнами мелькали деревья и дома в деревушках, расположенных недалеко от академии. Все внутри трепетало, но скорее от страха, чем от радости, и вскоре я не выдержала — закрыла глаза, сильнее сжав пальцами плотную ткань Филиного кимоно.

Так и проехала весь путь застывшей фигурой, не открывая глаз. Только когда лошадь сбавила ход, а ветер перестал столь больно щипать за щеки, я тихо выдохнула:

— Приехали?

— Почти.

С немалым усилием раскрыла веки, проморгалась. Тяжело дышавший скакун, дыхание которого я слышала сейчас четче, чем собственное кричащее сердце, шагал по уже знакомой мне лесной тропинке. Повсюду тянулись к темно-синему небу деревья и ели; тихо шуршала листва. Своей пышной растительностью лес напоминал глубокую подводную пещеру, где притаились в водорослях и среди кораллов морские коньки. Только здесь, на суше, вместо коньков на веточках деревьев изредка появлялись рыжие белочки с пушистыми хвостами.

Спокойная прогулка быстро закончилась: Филя остановил лошадь, спешился, оставляя меня на спине пугающего животного, пусть тот и вел себя покладисто. Он потянул его за узду вперед, а я, лишившись того, что смягчало мой страх — ощущения мужского тепла, — вцепилась в черную гриву мертвой хваткой.

— Что-то не так, — шепот Фили ударил по натянутым нервам. Глянув на него, заметила, что он, хмурясь, смотрит прямо перед собой.

— Что не так? — спросила так же шепотом, различив наконец в темноте небольшой тетушкин дом.

Стекла окон были черны и непроницаемы, сквозь кроны деревьев практически не проникал лунный свет. От лачуги с покрытой мхом щипцовой крышей веяло пустотой и тишиной, такой, которая бывает на кладбищах.

— Слишком тихо и… темно.

— Может, тетушка уже спит? — предположила я и закусила губу, сама не веря в свои слова.

Филя покачал головой, снова потянув за собой лошадь.

— Вулья так рано не ложится. К тому же нас должна была ждать. Да и свет… На ночь она всегда оставляет хотя бы одну свечу. Боится.

Столь неожиданное откровение на миг затмило растущую тревогу. Никогда бы не подумала, что тетя может бояться темноты. Она вообще казалась мне ведьмой, которая ничего и никого не боится.

Приблизившись к домику, Филя помог мне спуститься и завязал поводья вокруг тонкого ствола липы.

— Держись за мной. Вдруг что — беги. Не оглядывайся.

Серьезный Филя — это страшный Филя. Он вечно дурачится и редко бывает серьезным, поэтому, когда случается так, что улыбку сменяет жесткое выражение, не остается никаких сомнений, что происходит что-то неладное.