Сокровища Валькирии. Звездные раны - стр. 20
– Накануне праздника… В общем, видел! Полный ящик, а сверху еще колбаса. Закуска.
Мусорщик встал, повесил карабин на плечо и сунул руки в карманы, вдруг превратившись в маленького нахохлившегося вороненка.
– И ваши отплясывали, между прочим! – хрипло каркнул он. – Как жеребцы скакали!.. Как же, там бабы с голыми титьками! Ладно, солдатики, это я понимаю. Но лейтенант с ними!.. Прыгал так, что ногу себе сломал! Не позорил бы армию, офицер…
Зимогор приблизился к нему вплотную, упер ствол автомата в беззащитный живот.
– Может, и ты приложился к «Роялу»?.. Несешь бред. Какие пляски?
– Обыкновенные!.. У меня жена до сих пор не вернулась. На гулянье ушла, и с концами… Весной было то же самое…
– Может, заблудилась в лесу? – ехидно предположил Зимогор.
– Заблудилась?.. Она заблудится, как же. – Последние слова он произнес на ходу. – Она всю Манораю, как свои пять пальцев… Найду – убью стерву!
Следом за ним шелестящим градом осыпались шишки…
2
В конце марта девяносто первого года в Москву приехал богатый немец, а вернее сказать, состоятельный старик Адольф фон Шнакенбург, невысокий, еще крепкий и румяный восьмидесятилетний человек с орлиным взором и гордо посаженной седой головой – одним словом, истинный ариец. Германии к тому времени соединились, но пока еще не смешались и существовали как вода и масло, рядом и раздельно; западных немцев еще было легко отличить от восточных, хотя в СССР уже беспрепятственно впускали и тех и других. Однако в анкете, заполненной для получения визы, еще фигурировал пункт, где сообщались сведения о принадлежности к Третьему рейху и вермахту. Обычно путешествующие старцы из ФРГ всячески стремились скрыть, что служили Гитлеру, тем более в СС, и участвовали в боевых действиях против Советского Союза, и часто по этой причине не получали права въезда. Фон Шнакенбург, напротив, выделил данные особой подробной справкой о своем боевом пути и четкостью букв – штандартенфюрер СС, командир специальной танковой группы дивизии «Мертвая голова», участвовал в захвате Киева в сорок первом, затем в боях под Москвой, ранен, после излечения воевал под Сталинградом, шел на прорыв окружения к армии Паулюса, снова ранен. Впоследствии, будучи помощником Рудольфа Гесса по вопросам будущего арийской нации, занимался исследованиями и вывозом архивов из оккупированных районов СССР.
Однако столь длинный перечень в свое время не сделал его официально объявленным военным преступником, и в девяносто первом подобные «заслуги» уже не смущали советскую сторону. Не сажал евреев в газовую камеру, не пихал трупы в печь, и ладно, остальное вроде бы не такой уж большой грех.