Сокровища Рождественского монастыря - стр. 3
Сказано – сделано. Вскоре закипела работа. Лучшие архитекторы и каменотесы Руси собрались в этом месте. Мария с утра до вечера интересовалась строительством, выходила из терема и осматривала постройки. Да, здесь будет собор, а здесь – монашеские кельи.
Когда, наконец, все было закончено и на берегу Неглинной вознесся ввысь своим куполом Рождественский монастырь, потекла сюда река несчастных вдов воинов Куликовской битвы. И вознеслась к Богу горячая молитва насельниц.
Мария знала каждую женщину. Были среди них и очень богатые, и совсем бедные, жены и матери незнатных защитников земли Русской, погибших на полях сражений. И велела княгиня поставить монастырские кресты «под луной» – изобразить на крестах собора полумесяцы— в память великой битвы. И послала Мария весточку своему духовному наставнику Сергию Радонежскому, чтобы приехал и почтил новую обитель своим присутствием. Не отказал святой своей духовной дочери, сразу прибыл, освятил новые, пахнувшие известью стены и вручил игуменье устав монастыря.
– Это ты хорошо придумала, – похвалил он Марию. – Пойдет о сей обители слава по Руси. Вот, и исполнила ты свое предназначение – стала хорошей матерью князю Владимиру и основательницей такого храма.
Женщина опустила глаза:
– Теперь думаю и постриг принять. Что скажешь?
Старец положил ей на голову свою морщинистую руку:
– Дело говоришь.
Она схватила его ладонь и поцеловала:
– Спасибо тебе за все.
Ободренная словами духовного отца, Мария постриглась в монахини под именем Марфа. Много добра делала она сестрам, никогда никто не слыхал от нее худого слова. И когда, в Филиппово говение, на память святого пророка Аввакума, снежным декабрьским днем она преставилась, долго оплакивали ее насельницы и погребли в обители, ею же и созданной и ставшей родным домом.
Долго оплакивала свекровь и Елена Ольгердовна, говорила своему мужу сквозь слезы:
– Поистине святая женщина Мария.
Князь кивал и соглашался, вспоминая, как долго не было у них детей и как мать предложила поехать к духовному отцу, Сергию Радонежскому, и попросить благословение на строительство монастыря в честь Зачатия Богородицы.
Знала княгиня, что основание таких обителей помогает бездетным парам – и не ошиблась. Через десять лет супружества родила Елена первенца Ивана, а потом еще шестерых. На крестины звали Сергия Радонежского, вместе с ними возносили молитвы Богу и Богородице.
– Я тоже приму постриг, если Господу будет угодно, чтобы я тебя пережила, – произнесла вдруг Елена Ольгердовна.
Ничего не ответил ей Владимир. Он и понимал, и не понимал жену. По законам, после смерти князя его супруга становилась главой рода, «матерой вдовой», имевшей право занимать место в обществе, соответствовавшее своему положению: участвовать в государственных делах вместе с боярами. Но знал князь, что общественная сторона жизни его супругу почти не интересовала, гораздо больше пеклась она о духовной стороне и потому помогала обители, созданной ее свекровью.