Сокровища Посейдона - стр. 35
– Хватит хандрить, братишка! Бросай своего «Лженерона» и идем обедать! – Карл поднялся. Отгоняя тревожные мысли, принял беспечный вид, глаза его не выказывали больше никакого беспокойства, словно с этим сигналом из камбуза исчезли всякие проблемы и неурядицы. – И не старайся подражать глупой кукушке, которая прилетает по весне и улетает осенью в полном одиночестве. Зеленая тоска может съесть всю душу. Баронесса Марта несколько раз о тебе справлялась… Идем, отведаем китайской кухни. Что там нам приготовил сегодня любезный посланец Поднебесного царства?!
– Ты иди, а я приду чуть попозже… – Вальтер повернулся лицом к иллюминатору. – Надо же, солнце опять появилось! Как слепит глаза! Миллионы лет светило и еще пройдет миллионы лет… От нас и молекул не останется, наверное, наша планета может погибнуть в какой-нибудь термоядерной катастрофе, а солнце будет жить. Здешним людям или каким-то иным существам на других планетах, а будет светить все так же тепло и ласково…
Карл попытался сдержать при себе законное недоумение – нашел чему удивляться – солнышку! – еще раз напомнил про обед и пошел из каюты, но у ходовой рубки наткнулся на отца и боцмана. У них, похоже, недавно состоялся свой, не менее напряженный разговор…
Как только баронесса ушла в каюту, Отто Дункель подозвал к себе боцмана:
– Майкл, подойди на минутку, надо кое-что утрясти нам с тобой на будущее, – сказал так неопределенно, чтобы рулевой не навострил свои уши.
Майкл оставил рубку, где у штурвала заступил на вахту Клаус, подошел к хозяину яхты. А в том, что сенатор Дункель стал полновластным хозяином, он уже не сомневался – опуская анкерок в злополучную шлюпку китобоев, он наклонился над фальшбортом и заметил вместо привычной надписи «Изабелла» новое название из незнакомого слова «Хепру». И теперь Майкл был абсолютно уверен, что сенатор по какой-то причине не собирается возвращаться в Мельбурн, конечно, если не восстановит старого названия яхты. Потому так крепко и запечалился, размышляя над вопросом – что ждет команду, которая невольно оказалась неизвестно в каком положении? По-прежнему ли как экипаж яхты, или как обреченные на возможную смерть временные заложники?
Майкл подошел, заставляя себя улыбаться, запустив пальцы в густые бакенбарды и по привычке почесав правую скулу, что у него всегда было признаком глубокого раздумья. Потом чуть наклонился к сенатору, готовый выслушать все, что ему прикажут. Отто Дункель доверительно потянул боцмана за рукав, усадил около себя на свободный стульчик – легкая конструкция едва не хрупнула под могучим телом моряка, и чтобы не сломать вещь, боцман вынужден был часть собственного веса перенести на полусогнутые ноги.