Сокровища антиподов - стр. 1

Всем, кто настойчив и отважен, верит

в дружбу, любовь и чудеса,

посвящается…

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Ньюгейтская тюрьма с давних времен считалась самым мрачным местом Лондона. Тут регулярно вершилось правосудие и проводились казни тех, кто, по мнению британской палаты общин, совершил тяжкие преступления. Среди узников главного острога города были такие достойные люди, как литератор Томас Мэлори, написавший восемь романов о Короле Артуре и рыцарях Круглого стола, и Уильям Пенн, чьим именем назван американский штат Пенсильвания. Легендарный Джакомо Казанова попал в Ньюгейт за двоеженство, а автор «Робинзона Крузо» Даниэль Дефо – за распространение сатирических памфлетов. Дверь камеры, где провел последние перед казнью дни ирландский архиепископ Оливер Планкетт (впоследствии причисленный к лику святых), ныне выставлена в католическом храме города Дроэда как священная реликвия.

Начиная с 1188 года, пугая утренний город, в Ньюгейтской тюрьме практически ежедневно печально звонил колокол, что означало начало казни очередного бедолаги. Именно здесь на рассвете 23 мая 1701 года был повешен, как сообщалось, самый кровожадный и безжалостный пират Англии Уильям Кидд.

Странное дело, пока короля пиратов вели на эшафот, приговоренный улыбался, чем привел в смятение и ужас двух палачей, наблюдавших подобную реакцию своих клиентов впервые. Оказавшись в весьма щекотливой ситуации, они усиленно крестились, бормотали молитвы и поспешили быстро закончить дело…

Но Уильяма Кидда пришлось вешать дважды: первый раз веревка порвалась, что вызвало очередной взрыв веселья приговоренного. Причина тому была проста. Незадолго до казни Кидд обратился в британскую палату общин с письменным прошением о помиловании. Подсудимый сообщал, что во время своих походов в Индийском океане он спрятал в различных местах золотых монет, слитков и иных драгоценностей на баснословную сумму. Предлагая передать эти сокровища правительству в награду за помилование, Кидд просил снарядить экспедицию в Восточные моря. Находясь на борту в качестве пленника, он давал бы указания экипажу, ведущему поиски. «Если я хоть в чем-либо солгал, – писал Кидд, – мне не нужно никакой милости, можете казнить меня в соответствии с приговором». Но просьбу Кидда не удовлетворили.

– Эти лживые глупые твари надеются после моей кончины сами отыскать спрятанные сокровища, поэтому и отклонили мое предложение, – негодовал Кидд. – Тысяча чертей, но этого никогда не произойдет. Они свернут себе шеи, а алчность и жадность постепенно доконают их. Я проклинаю этих людишек с мелкой душонкой. Боже, как это весело – подложить напоследок всем им свинью…

Действительно, в пользу британской короны конфисковали лишь часть состояния Кидда, которая была в его распоряжении на момент ареста. Отняли и несколько депозитов, оформленных им на разных лиц незадолго до заключения в тюрьму (список конфискованных вещей, на потемневшем от времени пергаменте, до сих пор хранится в Паблик Рикорд Офис (Государственном архиве Великобритании.– АВТ.). Но основное несметное богатство капитана пиратов было надежно припрятано на одном из островов. Где именно – знали только Господь Бог и Уильям Кидд. И более никто.

…Капитан снова рассмеялся и бесстрашно подставил шею, на которую, вопреки традициям отмены казни, если обрывалась веревка виселицы, накинули новую пеньковую петлю. За мгновенье до того, как испуганный палач выбил из-под ног смеющегося пирата небольшую лестницу, Кидд с презрением выкрикнул свою излюбленную фразу: «Still waters run deep!» – мол, тихие воды имеют глубокое течение. В русском языке есть свой аналог: «В тихом омуте черти водятся». Как бы там ни было, выходка оказалась в стиле самого знаменитого джентльмена удачи Великобритании.

Когда все было кончено и тюремный лекарь со священником констатировали уход легендарного корсара в мир иной, с останками короля пиратов провели специальную процедуру. Тело достали из петли и приковали к столбу на берегу Темзы, чтобы его трижды накрыло приливом. После этого обмазали дегтем, сковали цепями и железными обручами и на двадцать три года оставили висеть над рекой для острастки всех, кто мечтал о пиратском счастье.