Соколиный остров - стр. 57
Торжественно раскладываю в трубе рыбу на сетчатые противни, сделанные наскоро из проволоки, потом зажигаю в топке сухие щепки, подбрасывая ольховые ветви. Над моей коптильней задымился ароматный дымок. Заработала!
Коптильня действительно работала. Она поглощала огромное количество ветвей, и мне не пришлось за всю ночь спокойно просидеть больше получаса. Под утро я стал похож на шамана. В голове у меня почему-то вертелось загадочное слово «муталиб» – что-то среднее между словом «мутабор» из какого-то мультика и фамилией известного лидера Муталибова. Мне, не спавшему всю ночь, казалось, что это слово ниспослано какой-то участливой силой, дабы мои подсоленные подлещики благополучно превратились бы в копченых. Глаза мои слезились, а в горле першило от дыма, так как постоянно приходилось раздувать в топке тлеющие ветви.
На восходе солнца я попробовал первого подлещика. Он был сырым и совершенно не имел вкуса копченой рыбы. Его чешуя отливала едва заметной желтизной.
Разочарованный, я сидел у своей коптильни и вспоминал рекомендации, которые вначале показались мне не столь важными. А ведь было же сказано, что если ты хочешь отведать рыбы именно холодного копчения, то ты отведаешь, но… как минимум после двух суток непрерывного копчения. Да, тут, пожалуй, «муталиб» не поможет…
Махнув рукой на все это дымное занятие, оставляю рыбу в трубе и плетусь в ивняк искать червей, хотя какие в песке черви? Но на удивление нахожу их в тонком слое перегноя и под ним – во влажном песке, пронизанном корнями. Червей довольно много, только больно уж они невзрачны: зеленоватые и тонкие. Но выбора нет.
Под палящим солнцем выгребаю к бакену. Там уже виднеется несколько резиновых лодок и стоит одна красная «Обь».
Дела, по всей видимости, идут плохо. Кто спит в лодке, кто, полулежа, время от времени лениво выбирает леску и снова бросает в воду. Лишь изредка вскинется над лодкой подсачек на длинной рукоятке, и в нем блеснет серебряным боком небольшой подлещик.
Встаю неподалеку от черной старой «резинки». Рыболов скучающе смотрит в мою сторону и замечает:
– Бесполезно, земляк. Лучше в колодце рыбачить – не так жарко. С темноты сижу из-за пяти рыбок.
– Да я не рыбу ловить, так, поспать на воде, – пытаюсь отшутиться.
– Ну-ну…
Опускаю кормушку, достаю банку со своими зелеными найденышами и готовлю «кольцовку» – самую, наверное, уловистую на Волге снасть. Едва кольцо с поводками дошло до кормушки, как колокольчик сторожка резко встряхнулся. Поклевка! Тяну упирающуюся рыбину. Это язь. Затем взял другой, потом – подлещик… Клев начался, но какой-то странный – только у меня.