Соколиный остров - стр. 52

У клетки на взрыхленном снегу рыжий двухметровый детина, по всей видимости, – хозяин, боролся не на шутку с медведем. Они были почти одного роста, одинаково размашисты в движениях, и, что удивительно, мишка, так же, как и рыжий, по всем правилам внахлест держал самый настоящий борцовский захват. И жульничал он не меньше хозяина. Тот норовил подсечь медведя длинной ногой в кирзаче, и его соперник тянул подрагивающую в азарте лапу, подсовывая ее куда-то под колено рыжего. «Давай-давай, Миша! Не послабляй!» – кричали вокруг, явно болея за медведя, и тот, словно чувствуя это, вдруг победно рявкнул, каким-то звериным приемом поддернул хозяина в воздух и опрокинул навзничь. Рыжий, вроде бы смеясь, поднялся, похлопал медведя по вздыбившемуся загривку, но лицо его кривило и наливало нездоровой заносчивой алостью.

– Слушайте, мужики! Пол-ящика коньяка тому, кто завалит мишку, – натужно выкрикнул рыжий. – Не боись, он ручной.

– Вот и вали своего зверюгу. Не знаем, что ли, мы его! – загудели вокруг. – Самого уложили, так чтобы и других тоже? А потом лечись…

– Не трусь, не трусь, мужики. Коньяк армянский, без обмана. Не пожалею, – твердил свое рыжий, словно бы не слыша выкриков.

– Эх, пропади все! – Чалдон сунул Ваське лисью шапку и вышел в центр круга. Медведь, как бы узнавая его, закивал косматой башкой и, поднявшись, закосолапил к хозяину. Тот сунул ему кусок сахара и весело прокричал:

– Есть-есть еще мужики на Байкале! Становись, парень. Медведь смирный, не обидит.

Не доходя до Чалдона, мишка мягко поднялся на дыбы и привычно закинул лапы на его плечи. Чалдон отвернулся, было, от горячего звериного выдоха, но медведь уже давил его всей своей тушей к земле, воровски подсекая лапой под голень. «Э-э, да ты только это и знаешь», – зло подумал Чалдон и начал резко, с выдохами, раскачивать тяжелого зверя из стороны в сторону. Мишка недовольно крякнул и притерся ближе. Они закружили на месте, человек и зверь. Чалдон, тоскливо чувствуя, что ему не выдержать долго страшного давления, отодвигался от медведя, но тот, зацепив его когтем, упорно держал вблизи, беспрерывно подпинывая лапами в мохнатых «штанах». В этот момент Чалдон заметил, что зверь потерял равновесие, стоя на одной лапе. Он резко толкнул мишку вперед, подсунув сзади валенок, и завалил его на спину. Торжествуя, Чалдон уже вроде бы видел, как зверь падает лопатками на желтый снег, но так же, как и в первый раз, там, у клетки, что-то произошло: мелькнуло, треснуло где-то рядом, а может быть, в голове у Чалдона, и очнулся он уже далеко от круга, у самых ворот. Васька Рыбин растирал ему лицо снегом и выговаривал, причитая почти по-бабьи: