Соколиный остров - стр. 31
Но эта же разница в миллиметрах выручала меня во время щучьего жора, недалеко от упомянутого дуба, на десятиметровых глубинах, с которых, случалось, поднимались к жерлицам золотобрюхие щуки-топляки, не пролезавшие в лунки ходовых размеров. Тогда обычным ледобуром приходилось сверлить рядом, сдваивать лунки и протискивать тяжелую рыбину сквозь них. И хорошо, если поблизости был напарник с крепким багром.
Еще более проявлялись чудесные качества моего ледобура весной, когда опускались на лед терпкие туманы, и пьяная от талой воды рыба жировала хищно и крупностайно. И нередко «выдирались» баграми из плотвичных лунок-дырочек лишь головы полутора-двухкилограммовых лещей, тела которых опадали обратно на дно, словно бронзовые сковороды. В лунку же «на сто восемьдесят» рыбины проскальзывали свободно.
3
В лесу долго отыскиваю хоть небольшое укрытие, ветвяной частокол, но кругом лишь голые стволы, выбитые ветром. Останавливаюсь на небольшой полянке в окружении дубков и ломаных берез. Дубняк стоит целиком, с сохранившимися вершинками. От воды он только окостенел. Березы, хоть и не меньше полуметра в обхвате, все, как одна, – половинки древесных трупов, и то устоявших лишь до первого шквалистого ветра.
Необычно, как-то нереально бурить лунки прямо в лесу. Словно происходит это во сне, возвращающемся ко мне снова и снова, во сне, в котором уже не раз я ловко забагривал щук то из-под пола своей квартиры, то выставлял жерлицы во дворе дома рядом с трансформаторной вечно гудящей будкой, где, кстати, и плотва «клевала» неплохо. В ряду уловистых мест моих грез, кроме упомянутой будки, был и старый палисадник вдоль аллеи.
Смех смехом, но вот наяву приходится сверлить лед посреди лесной поляны, присыпанной свежим снегом. Первая, сквозная лунка будет в хозяйстве колодцем для воды. В две недобуренные я вставляю стойки-рогатины из тонких липок и, забросав сырым снегом, притаптываю. К этим стойкам привязываю перекладину, а на нее будут опираться три-четыре жердины из тех же липок. Легкий каркас, высотой в полтора метра, я обтягиваю двойным полиэтиленом. Кроме защиты от ветра он будет держать тепло костра, служить этаким экраном. Под наклонную крышу своего прозрачного шалаша кладу пару вязанок из прутьев – устраиваю постель.
Осталось только наломать, нарубить с запасом дровишек и развести костер. Без всего, перечисленного выше, нелегко переночевать на голом льду. Применительно к этому вспоминается, как вскоре довелось нам с приятелем, коллегой по службе, заночевать здесь же, и причины были те же – один единственный выходной и короткий световой день. Приятель предложил не возиться понапрасну с костром и хитрым вигвамом, а пересидеть ночь в рыболовных клееных палатках, на стульчиках. Мол, надышим, тепла хватит, а отоспаться можно и дома. Усталые и промерзшие на ветру, мы даже немного повздорили и остались каждый при своем мнении. Я пошел обустраивать укрытие от ветра и костер, а приятель, забравшись в палатку, замер там. Его хватило часа на два… Спали мы у костра, забыв наши разногласия.