Сокол Спарты - стр. 15
– Как он? – сухим шепотом выговорил Кир, превозмогая охвативший страх.
Продолжить он не смог. Спрашивать, жив ли отец, подразумевало, что, может, уже и нет. С таким же успехом можно было спросить, целы ли горы и не высохли ли реки.
– Пока жив, хотя конец уже близок. Он так тебя ждет, брат. Я уж и не чаял, что ты поспеешь.
– Тогда посторонись, – глядя брату через плечо, сказал Кир. – Пропусти меня к нему.
– В эдаком-то виде? Твоя одежда пропахла потом. Ты хочешь его оскорбить?
– Ну так вели подать новую, если эта тебя беспокоит! А сам я чист, недавно омылся в реке. Позволь уж, брат. Не заставляй меня просить тебя снова.
В голосе юного царевича слышались железные нотки.
После некоторого колебания Артаксеркс посторонился, указывая на открытый дверной проем. Кир прошел мимо, даже не оглянувшись на Тиссаферна.
Покои потрясали своей огромностью, простираясь от входа на сотни шагов во все стороны. Внутри находились бассейны и сады, пиршественные залы и множество прислуживающих царю рабов. Едва Кир переступил порог, как молчаливые юноши в туниках протянули руки, чтобы взять его плащ. Но Кира было уже не остановить. Он словно вновь превратился в ребенка, бегущего к отцу.
Артаксеркс остался позади, у дверей громадной залы; здесь он властным движением длани остановил Тиссаферна. Тот пал на колени, а затем и вовсе простерся ниц. Веля ему встать, наследник престола накренил голову и полушепотом спросил:
– Он говорил что-нибудь против трона или против меня?
Тиссаферн, вставая, мотнул головой:
– Что ты, повелитель, как можно. Ни единого слова. Клянусь честью моей семьи.
Артаксеркс постоял в задумчивости.
– Ты был другом моего отца. И был верен ему с молодости. Будешь ли ты так же блюсти верность мне?
Тиссаферн предпочел снова пасть ниц, притиснувшись лбом и губами к земле. Так и лежал, не шевелясь. Артаксеркс легким прикосновением к щеке дал ему разрешение на подъем. К коже царедворца прилипли мелкие камешки.
– Повелитель, моя верность твоей семье не знает границ, – истово сказал Тиссаферн. – К престолу персидскому, к роду Дария Великого, от Ксеркса до твоего отца. А теперь она принадлежит тебе. Я предан тебе до смерти – да что там смерти! За тобой я последую и в загробный мир, только прикажи.
Артаксеркс удовлетворенно кивнул. Лесть никогда не бывала ему в тягость. Способность людей поступаться честью ради того, чтобы быть у него в услужении, как раз и была предметом его ожиданий и чаяний.
– А мой брат? Ты ведь знаешь и его на протяжении всей его жизни.
Тиссаферн впервые замешкался.
– Кир достоин восхищения, повелитель. Я люблю его как сына, как всех своих сыновей. Но не ему быть наследником империи, которая всех нас возвеличит. В этом суть, а не в наших с ним жизнях.