Согрейте меня нежно, Босс! - стр. 30

И почему мне кажется, что во время своей речи он не спускает с меня глаз?

Только босс неуловим — его постоянно затягивают в свою компанию начальники отделов. Даже Эрика, его верная секретарша, уже отчаялась выпить с ним по бокалу шампанского и присоединилась к нашей компании.

Перезвон бокалов, глупые конкурсы от ведущего, в которых — удивительно — все хотят участвовать (прыжки в мешках вызывают особенный ажиотаж), и подружки тянут меня потанцевать.

— Давай, Катя! — Эрике шампанское ударяет в голову больше всех, и она упорно тянет меня к танцующим.

Мы оказываемся на сцене. Музыканты распаляются. Ищу глазами босса, но его нигде не видно.

Песня заканчивается, и я уже собираюсь оторваться от назойливой Эрики, как вдруг чувствую чьи-то руки на своей талии. Обернувшись, сталкиваюсь взглядом со Свиридовым, и сердце подпрыгивает вверх.

Музыканты, будто сговорились: сразу затягивают медленную песню, разгоняя веселую толпу.

Свиридов привлекает меня к себе. Его губы трогает улыбка, и я принимаю правила игры: мы медленно двигаемся по танцполу в такт песне.

— Кать, а я по тебе скучал, — шепчет он мне на ушко. — После танца выйдем в холл, у меня тоже есть для тебя подарок.

— Ух, ты! И что вы для меня приготовили?

— О, тебе понравится!

Танцующих прибавляется, и босс незаметно ведет меня к выходу из банкетного зала.

В полумраке холла Константин Борисович извлекает из кармана брюк что-то странное и мохнатое и вкладывает мне в ладонь.

— Вот!

— Что это? — пытаюсь рассмотреть странную вещь, но получается плохо.

— Как — что? Кроличья лапа!

— Лапа?! Настоящая?! — Вздрагиваю и едва сдерживаюсь, чтобы не отбросить подарок от себя подальше. Чувство такое, как будто мне дохлую мышь вручили!

— Нет, конечно, не настоящая! Неужели ты думаешь, что в канун Нового года я бы стал гоняться за кроликами и рубить им лапы?! — фыркает босс. — Это сувенир, Катя! Подарок от профкома!

Недоверчиво рассматриваю пушистую кроличью лапку на своей ладони. У кого, интересно, в профкоме такая богатая фантазия?

— Вы уверены, что ни один кролик не пострадал?

— Уверен, Катя! — смеется Свиридов.

Он прижимает меня к стене, и его руки внезапно оказываются на моей талии. Его взгляд скользит по моим губам. Он так близко, что я слышу его дыхание и ощущаю, как аромат серых вод Ледовитого океана выбивают из моей головы все доводы разума.

Его губы едва ощутимо касаются моих, и перед глазами все плывет. Поцелуй, нежный и сладкий, затягивает нас в водоворот бурной страсти.

— Константин Борисович! Ну, где же вы?! — слышится возмущенный крик из банкетного зала.