Согрей меня - стр. 45
Мара моргнула. Стаса пальцы гладили её по щеке, скользнули мимо виска к уху, обрисовали контур раковины, пощекотали мочку. И всё это время так смотрел на неё, что Маре показалось: сейчас она провалится в болотную зелень его глаз, да в ней и останется.
— Ты слишком красивая, Мара, — прошептал Стас, и что-то очень похожее на боль мелькнуло в его взгляде. — Невероятная… Смотрю на тебя и каждый раз думаю, что ты мне снишься.
Дыхание Мары, до этого кое-как вылетающее из сжатого в тисках горла, на этот раз застряло где-то в области груди. В ней разливался жар, заполнял каждую клеточку тела. Чем ласковее Стас её касался, тем сильнее Мара хотела его прикосновений. Более страстных, настойчивых.
«Я сошла с ума. Точно! Сдурела!»
Стас подвинулся ближе, и губы его накрыли её рот. Маре показалось, что она умерла. В её жизни было много поцелуев, случались они и со Стасом. Но таких жадных она не помнила.
Губы Стаса переместились на щёку, покрывали поцелуями скулы, нос, лоб, веки закрытых от удовольствия глаз. Потрясающее ощущение! Мара поняла, что если не ухватится за что-то, свалится со стога на землю, разобьётся насмерть. Или она уже разбилась? Может быть, умерла, вот и мерещится такое. Голова кружилась, ноги стали ватными и, чтобы не скатиться, Мара сгребла в кулаках ворот белой рубашки Стаса.
Мару обуяло самое настоящее безумие. Голод, с которым не могла никак справиться. Да и не хотела, чего греха таить. Сейчас самым важным было — удержаться в границах реальности и продлить жадные ласки. Борода щекотала кожу, оказавшись намного мягче, чем можно было подумать. Мара ластилась к Стасу и вскоре оказалась на спине, подмятая сильным телом.
— Если ты меня сейчас не остановишь, я не остановлюсь никогда, — хрипло проговорил на ухо Стас, и губы его сомкнулись на мочке. — Сено жёсткое, колется… это не очень романтично.
Провёл носом по щеке Мары, прикусил нежную кожу на шее и тут же по горячему месту языком. От сладкого ощущения Мара выгнулась, потёрлась о Стаса грудью, мечтая, чтобы этот момент никогда не заканчивался, а преграда в виде одежды исчезла. Не замечая прохладного ветра, жёсткого сена, норовящего забраться под одежду и исколоть кожу, Мара горела изнутри, и если бы этот огонь вырвался, спалил бы поле, поджёг его до самого леса и дальше.
«Может быть, именно так возникают лесные пожары?»
— Это будут и правда, отличные выходные, — сипло засмеялся Стас, уткнувшись лбом в шею Мары. Его руки обнимали её, прижимали к широкой груди, и не было в этот момент места на земле уютнее, чем его объятия.