Софья, Вера, Надежда и, разумеется… Любовь! - стр. 16
– Софьюшка, так вдруг тебе показалось только? Ты номер машины не спутала?
– Нет, мама, это была его машина и его голос. И его профиль на водительском месте.
– Ну это же может быть просто коллега!
Дядя Лёша многозначительно фыркнул.
– Да что б ты понимал, бирюк! – напустилась на него тут же маман. – Ты не знаешь, каково женщине одной!
– Нормально женщине одной, мам.
– Что ты надумала-то, дурочка! Ну ошибся, ну увлёкся – надо его простить, дочка.
– За враньё? За эксплуатацию в качестве кухарок, причём нас обеих? За всяких коз драных? Не много ли прощать придётся, мама? Он же сюда приходил поесть сладко да вон… выспаться, – буркнула я, показав взглядом на свою комнату. – А потом ещё по всяким этим… Нет, противно. Я себя, знаете ли, дорогие родственники, тоже не на помойке нашла.
– Но как же мы совсем-то без мужика, Софьюшка! – страдальчески воскликнула мама.
Еле сдерживаясь, я медленно выпустила воздух, сложив губы трубочкой, и пустилась в размышления вслух:
– А до этого мы с тобой жили при мужике? За всё то время, что Генка ко мне ходил, нам вон дядя Лёша гвоздей больше забил. Лампочки вечно я меняю, сантехника вызвать, розетку починить – тоже я в ЖЭК звоню. Или он нам что-нибудь помог переставить в доме? Может, когда-то от Зиминых с дачи овощей привёз? Мы с тобой или на электричке как два верблюда, или вон опять же дядя Лёша. Ты уверена, что мы были при мужике, мам?
– Ну как же теперь ты-то? Ты ж молодая ещё, как одной? – чуть не рыдала мама.
Тяжко вздохнув, дядя Лёша изрёк:
– Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало.
– Вот! – обрадовалась я дядюшкиной поддержке. – Не самый, между прочим, глупый человек сочинил. А я, как ты сама говоришь, ещё молодая. Я себе, может, ещё принца найду!
– Ох, дура ты, дура, Софья. Вокруг их вон сколько всяких – и молодые, и здоровые, и…
– Ну, продолжай, мам…
– Ладно, чего уж мне. Взялась учить учёную, – отмахнулась родительница.
– Значит, ты считаешь, что со мной всё настолько безнадёжно, что мне одна дорога – вцепиться клещом в этого мамсика Генку и не рыпаться? А он ещё по округе всякую заразу будет цеплять?
Неизвестно, до чего бы мы договорились, но дядя Лёша резко прекратил нашу полемику, звонко шмякнув ладонью по столу.
– Ты как хочешь, Галина, а я если этого паршивца ещё возле племяшки увижу – ноги вырву и пятками вперёд вставлю. Всё. Моё слово такое. Ладно, пошёл я, поздно уже.
Особо распространяться о бесславной кончине моей личной жизни на работе не хотелось. А буквально спустя неделю нам стало и вовсе не до того. Срочно вызванная в центральный филиал Варвара Павловна вернулась спустя полтора часа бледнее мела.