Софья. Другой мир 3 - стр. 43
Потемкин… Воспоминания об этой мрази вызвали привычный гнев. В первый же день он нацепил на мои запястья мощные артефакты. Эфир стал полностью недоступен. Естественно, снять блокираторы силы я периодически пыталась, только без толку.
Что может сделать едва живая женщина с физически сильным мужчиной? Увы, немногое. Один-единственный раз удалось ногтями оцарапать ненавистно лицо да укусить до крови за руку.
После этого «дражайший супруг» стал намного осторожнее: предусмотрительно включал яркий свет, а после подходил с плеткой. Безуспешно пытаясь избежать хлестких ударов, я отползала, инстинктивно закрывалась руками от режущего глаза света и своего мучителя.
Затем следовал быстрый укол. Часть тела для введения отравы муженек не выбирал. Главное, чтобы наркотик попал в тело. Ну а после Егор вальяжно садился на стул и очень внимательно наблюдал.
Смертельно опасное вещество действовало на меня своеобразно. Не только разум, но и весь организм сопротивлялся. Это было мучительно больно. Практически так же, как при ломке. Хотя нет, при отмене наркотика все же гораздо хуже.
Эти два месяца мерзавец буквально упивался моими страданиями. Порой казалось, Потемкину не так уж и нужна моя подпись на документах. Ему просто нравилось смотреть на мучения.
Я окончательно не сошла с ума чудом, не иначе. Но проваливаясь от мучительной боли в спасительное полузабытье, нередко видела красочные галлюцинации. Среди прочего бреда часто мерещился один и тот же гигантский орел.
Сетуя на артефакты-блокираторы, которые высасывают из него силу, орел ворчал, но одновременно и поддерживал: говорил, что я не одна и обязательно справлюсь. Он, дух рода бояр Изотовых, поможет в меру сил, а я должна непременно продолжать в себя верить.
Ни о каких «духах рода» в памяти моей предшественницы информации не нашлось. Похоже, столь экстравагантным способом мой разум пытался защититься от насилия.
Тот судьбоносный день ничем не отличался от других. Привычно помучив ярким светом, исхлестав плетью и дав наркотик, Потемкин уселся на полюбившийся стул.
– Подпишешь документы? – в стотысячный раз лениво поинтересовался муж.
Переждав очередной виток боли, выдохнула:
– Нет.
– Раз не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, – он деланно огорченно вздохнул. – Ты не оставляешь мне выбора, жена, – подавшись вперед, мерзопакостно улыбнулся. – Видишь ли, я действительно был добр к тебе. Не хотел портить репутацию рода Изотовых, – помолчав, садист пристально вгляделся в мое лицо, затем проникновенным голосом поинтересовался: – Слышала о «Пороке», дражайшая супруга? – заметив промелькнувшую тень испуга в моих глазах, многозначительно усмехнулся: – Приятно иметь дело с образованным человеком.