Софочка - стр. 11
Глеб указал на маленькую пластиковую панель мусоропровода, а сам прошёл к кофеварке.
Недоумевающая девушка открыла дверцу и увидела пачку сигарет, уже открытую, одна даже немного, призывно выступала.
Софи глянула на Орлова, демонстративно стоящего к ней спиною, и поняла.
Она никогда не курила, но эта пачка смотрелась так соблазнительно!
У неё буквально слюнки потекли.
Выбросив её, как было приказано, Бельская растерянно посмотрела на ряд баночек с шоколадной пастой.
– В холодильник не пытались заглянуть? – насмешливо поинтересовался Глеб, поворачиваясь к ней и прихлёбывая душистый кофе. – Не хочется звучать негостеприимно, но получаемые телепортацией продукты, обходятся нам, ой, как дорого! Зарплаты у нас с Франсин, неплохие, но денег мы не печатаем.
– Ой, извините! – Софочка торопливо открыла дверцу и почти сразу же увидела банку с обезжиренным маргарином без соли. Вообще, судя по содержимому, хозяева придерживались правильного питания; xлеб оказался многозлаковым, тоже с ограниченным количеством соли, а ореховое масло – органическим.
Бельская начала готовить себе завтрак, а Глеб разглядывал её, но девушка чувствовала – это не было сексуальным любопытством; он явно хотел что-то спросить у неё, но то ли не решался, то ли не мог сформулировать вопрос.
– Я услышала, что вы болтаете! – ухмыляясь, в кухню вошла Франсин и приблизилась к мужу. – Как ты, милый?
– А Орличка моя как? – Он обхватил её за талию, и супруги чмокнули друг друга в губы.
Именно не поцеловались, а обменялись порцией утренней энергии и взаимного счастья, видя друг друга.
– Я в зал пошёл, – Глеб направился к другой двери, но задержался, и, помедлив, обратился к Софи. – Вы указали в резюме, что знаете иврит… На каком уровне?
– Ну, – она покраснела. – Честно говоря – минимальном.
– А фразу, если я вам укажу, прочесть сможете?
– Скорее всего – да… – ответила Бельская не очень уверено.
Глеб достал шестиконечную звезду на цепочке, но не успел ничего добавить.
– Ты спятил! – Франсин метнулась к мужу и вцепилась в мёртвой хваткой в цепочку, что он держал в руке. – Не смей даже думать об этом!
Супруги начали не просто спорить – чуть ли не драться.
Они переругивались сперва на испанском, а потом перешли на такую дикую смесь итальянского, английского и латыни, добавляя сочные французские ругательства, перемежаемые многоэтажным русским матом, что, хотя Софи и знала все эти языки, она ничего не помогла понять.
– Ты мне больно делаешь! – Франсин вдруг произнесла очень сдержанно, но Глеб замер, словно она выстрелила ему прямо в сердце.