Социум. Антология социальной фантастики - стр. 44
– Что ж, все вместе так все вместе, – согласился старик. – Значит, так: поймали наши парни в лесу одного нехристя. Он перед тем, как отправиться к своему Аллаху, сказал, что ты овдовела.
– Вы убили его? – чужим, злым голосом спросил Рашид.
– Кого, нехристя? – переспросил старик. – А что с ним еще делать, с иродом басурманским? Знаешь, волчонок, что ваши с нами творят? Если…
– Отец! – выкрикнула вдруг мама.
Старик осекся.
– Прости, – сник он и обернулся ко мне. – Значит, так. Тебе, внучок, мама что к чему растолковывала?
Я помотал головой, хотя и не был уверен, о чем старик говорит.
– Ну, так, значит, расскажу я. Православные жили на этой земле испокон. Работали на ней, хребты гнули. Но потом нехристи и развязали войну. Немногие в ней уцелели, погибли города и целые страны, по всему миру, везде. Но этого нехристям показалось мало, и, когда война закончилась, те из них, кто выжил, пришли сюда. Басурмане не желают жить в мире, для них война продолжается, они все убивцы и воры и не успокоятся, пока не изведут последнего христианина на земле.
– Врешь! – закричал вдруг Рашид старику в лицо. – Ты все врешь, уходи отсюда, убирайся отсюда вон!
– Ну-ну, – криво усмехнулся старик. – Видать, бог проклял меня, раз моя кровь течет в твоих жилах, волчонок. Я уйду. Но уйду не один: я хочу забрать своего внука.
– Олег останется здесь, со мной, – твердо сказала мама. – Так же, как и Рашид. Или мы вернемся к людям все вместе, или не вернется никто.
– А его ты не хочешь спросить, Олюшка? – вкрадчиво проговорил старик и повернулся ко мне. – У меня никого не осталось, внучок. Если у тебя не будет детей, мой род угаснет. Зато у меня есть хороший дом, при нем огород и хлев. Есть конь и четыре кобылицы, коровенка, полсотни курей и ульи. У соседей подрастают девочки, они сейчас твоих лет, внучок. Не спеши, подумай, время есть.
Старик поднялся и, не прощаясь, ушел.
Прошла зима, за ней весна, и наступило новое лето. Слова деда по матери не шли у меня из головы. Особенно последние, насчет девочек. Я в жизни не видел никаких девочек, но они стали сниться мне по ночам, красивые и добрые, как мама до смерти отца.
Однажды утром я проснулся оттого, что Рашид на своей кровати шумно ворочался, кряхтел и даже скрипел зубами.
– Ты что? – спросил я, растолкав его.
Рашид вскинулся, затем выдохнул и сел, свесив ноги на пол.
– Мне снилось, что я украл женщину, – сказал он. – Как отец. Украл у сыновей Пахадыра, а их обоих зарезал. Вчера снилось то же самое, только женщин было две. И я подумал… – Он, сощурившись, замолчал.