Социологический ежегодник 2013-2014 - стр. 2

Социология и другие социальные науки дают обществу систему ориентации в пространстве общественных отношений и историческом времени. По всей видимости, это их главная задача и raison d'être в этом мире. Каждая новая стадия социального развития отражается в теоретических концептах, с определенным временным лагом создающих автопортрет эпохи, своего рода интеллектуальный selfie «на память». Социальная теория, как правило, не всегда в состоянии предвосхитить ход событий большого масштаба. Нередко требуется значительная временная дистанция для того, чтобы новое социальное явление «проявилось», раскрыло себя в своих наиболее значимых параметрах.

Именно так произошло с глобализацией: самые смелые прогнозы футурологов середины 1970-х годов не могли охватить всей сложности развернувшихся глобальных социальных изменений рубежа тысячелетий. Более того, каждый новый виток событий менял угол зрения, предлагал новую перспективу для интерпретации потока технико-экономических и социокультурных трансформаций. Только сейчас, в середине второго десятилетия нового века, ученые осознали в полной мере противоречивость того, что изначально представало как неизбежный, безальтернативный восходящий вектор мирового экономического развития.

Теория глобализации в течение последних 30 лет почти безраздельно господствует в социологии и смежных социальных науках2. Понятие «глобализация» прочно вошло в современный не только научный, но и обыденный язык. Сегодня по своей значимости и теоретической нагруженности это понятие-концепт давно уже заняло место в одном ряду с такими понятиями, как «цивилизация», «прогресс», «современность», «эпоха», «постсовременность», «модернизация». Однако при всей обманчивой доступности понятие «глобализация» нередко используется для обозначения совершенно различных, часто несхожих явлений, а его смысл оказывается в наши дни еще менее ясным, нежели в начале 1990-х годов.

Кажущаяся универсальность того или иного концепта, как это давно известно методологам науки, таит в себе известную проблематичность: чем шире распространяется в междисциплинарном поле новое понятие, тем сложнее вычленить эссенциальные характеристики явления, им обозначаемого. Напрашиваются вопросы: а существует ли глобализация вообще, не есть ли она общее метафорическое имя для совершенно различных процессов? Или иначе: не «удваиваем ли мы сущности», не придумываем ли дубликаты для обозначения процессов и явлений, существовавших в мире с давних пор? Такие вопросы нередко задают себе как противники концепции глобализации, так и те, кто принимает ее как неизбежность.