Сочини что-нибудь - стр. 36
Когда они сели ужинать, посредник прислал сообщение: текущая ставка – около трех миллионов долларов.
Рэндал отправил ответ: «Наличкой?»
Он невольно принялся тратить в уме эти деньги: лучшее образование для Лизы, новая жизнь где-нибудь, где Эстелла будет счастлива. Свобода от прошлого…
Он написал: «Что станет с лошадью?»
Посредник ответил: «LOL. Будь уверен, телегу жеребец тягать не станет. Ему обеспечат жизнь, о которой мы с тобой можем только мечтать».
Конь на видео отнюдь не выглядел несчастным. Как можно вообще сравнивать такую жизнь с жизнью, скажем, коня, тягающего плуг? Человечество, казалось, привносит в существование животного что угодно: тесное стойло, химия, увечья, уничижение, смерть – но только не удовольствие.
На выходных Лиза объехала район. Всем назло.
А Рэндал… Рэндал зарылся в альбомы с фотографиями. Семья никогда ничего не выбрасывала. Он нашел снимок, на котором они со Стю Гилкрестом стояли на фоне Машины Смерти Бонни и Клайда. Оба мальчика лучились счастьем. Оба просунули пальцы в пулевые отверстия на дверце с водительской стороны. Паркер и Бэрроу можно было назвать и злодеями, и мучениками – смотря, кто рассказывал их историю, однако, выставленная напоказ, их машина собирала денег больше, чем они успели награбить.
Вечером в воскресенье Лиза возложила букетик цветов на «могилу» Зауэркраута, и Рэндал отвез дочь к матери. Прощаться не стали.
В понедельник Рэндал вспомнил рассказ о тех, кто пускал в море яхты и катера, – кто не мог больше позволить себе эту роскошь. Подумал о мужчине на видео, который, наверное, думал, что получает неземное удовольствие, тогда как его внутренности уже превратились в кровавую кашу. Рэндал позвонил посреднику, и тот назвал место встречи – точка нигде, посреди заросшего полынью поля площадью в сотни квадратных миль.
Рэндал погрузил Сынишку Рыжего Султана в фургон и заодно прихватил крупнокалиберный револьвер, из которого можно было запросто продырявить сразу и Бонни, и Клайда.
В указанное место, однако, он не поехал, а взял на сотню километров к северу.
Он спасал жеребца лучшим из возможных способов. Остановив машину, вывел его из прицепа и расплел косы в гриве. Повел в самую глушь. Жеребец по-прежнему был кротким и милым животным. Здоровый, не накачанный лекарствами и тем не менее порченый. Рэндал приготовился сделать то же, что сделала его дочь с Зауэркраутом. Если уж она смогла, то и у него получится быть судьей, присяжными и палачом.
Первым насторожился конь. Он навострил уши, а после уже и сам Рэндал различил доносимый ветром топот копыт: скакали не дикие лошади, не мустанги. Просто одичавшие кони.