Сочинения. Книга 2. Проза. Страницы дневников - стр. 3
Шелестели степные травы. Звенели над степью птицы. Тихо плакали мы, взрослые. Торопились в голове первые строчки:
Не знаю, как сейчас живут, как учатся ученики 89-й волгоградской школы Олег Кузнецов, Саша Веденин и Алёша Рыжов.
Но мы – все, кто был в тот день на Солдатском поле, – запомнили их на всю жизнь.
Девятое мая не забывают.
…Что случилось у вас, девочки в белых халатах, сёстры милосердия? Какая беда? Какая злая печаль или дальняя дорога? Я не верю, что вы просто забыли своё обещание: Девятое мая не забывают.
Пусть пройдут ваши беды, растают ваши печали. Пусть будут счастливы ваши дороги. Я вам верю. И жду вас! Каждый год. 9 мая, в десять часов утра. У берёзки.
А где мне взять такую песню?
В начале 70-х годов на Центральном телевидении появилась симпатичная передача «Встреча с песней». Композиторы и поэты, авторы популярных в то время песен, рассказывали о своей работе, а чаще – просто об истории возникновения своих произведений.
К тому времени песни, написанные Григорием Пономаренко на мои стихи, пелись и передавались по радио и в телепередачах чуть ли не ежедневно. Особенно самая «липучая» из наших песен – «А где мне взять такую песню…»
И мне вдруг позвонили из Останкино: «Приезжайте – передача запланирована, дата утверждена, гостиница заказана».
И я поехала в Москву.
В огромном здании гостиницы «Украина» отыскала свой номер и увидела в нём двух милых женщин – они пили кофе. Поздоровавшись, я спросила:
– Откуда вы?
– Из кишинёвского Дома моделей, привезли на конкурс коллекцию женской одежды. А вы откуда?
Я ответила, что я из Волгограда и приехала на Центральное телевидение для передачи «Встреча с песней».
Они ахнули, забыли про кофе и сразу взялись за дело:
– На всю страну показывать будут? Давайте сюда ваши туалеты, мы посоветуем, что надеть…
И я пошла к чемодану, который тихо, застенчиво, словно зная о скромности моих туалетов, стоял у порога. Мои платья кишинёвские модельерши сразу забраковали: одно – «плохо сшито», второе – «ткань старомодная», третье – «вообще не ваш цвет».
Значит, не в чем выступать. Соседки огорчились. Про себя я уж и не говорю. Вообще-то я не очень переживаю невеликие запасы своего гардероба, но тут вдруг захотелось, назло всем и всему, ехать – всё равно в чём. Да что я, первый раз, что ли? Да в том ли счастье? И что-то ещё такое молча бунтовало внутри. Помолчали мы. Смотрю – кофе не пьют, то ли жалеют, то ли переживают. Стало полегче. Одна так печально говорит: