Собрание сочинений. Том 5. Богатырские фамилии - стр. 82
– Да-а… – протянул сержант Огоньков. – Богатства на ваших складах. Всего нахватали. Всю Европу метлой подчистили. Ну а что там у вас из нашего?
Оживился солдат:
– О-о! Русское сало!
– Мало, – сказал Огоньков.
– О-о! Русское масло!
– Мало, – сказал Огоньков.
– Мясо, сахар, сметана, яйца, – начал частить солдат.
– Мало. Мала наша доля, – сказал Огоньков. – Покурил, помолчал, добавил: – Надо ее добавить.
Смотрит Семушкин на Огонькова:
– Ну и загнул, сержант!
– Надо добавить, – повторил Огоньков.
На следующий день советские войска штурмом вошли в Котельниково. В жарком бою разбили они фашистов. Освободили Котельниково.
16 тысяч фашистских солдат было в этом бою убито или попало в плен. Страшно было смотреть на место недавней схватки. Смотрят солдаты на покрытую фашистскими трупами землю, на разбитые танки, пушки. Тут же со всеми и сержант Огоньков и ефрейтор Семушкин. Повернулся Огоньков к Семушкину, показал на убитых фашистских солдат, на разбитые танки, пушки. Горы убитых фашистских солдат. Горы фашистской разбитой техники.
– Ну вот, теперь все на месте, – сказал сержант Огоньков. – Вот и добавили фашистам мы нашу долю.
Воздушный мост
Разбит Манштейн. Не прорвались к своим фашисты.
– Мы не прорвались, но есть самолеты!
Боеприпасы, горючее, продовольствие стали поступать к фашистам в Сталинградский «котел» по воздуху. Организовали фашисты воздушный мост. Бороздят самолеты небо.
Началась эта история еще до того, как попали фашисты в «котел», в Сталинградское окружение. Атаковали как-то фашистские асы колонну советских танков. Изрядно нашим тогда досталось. Беснуются в небе, как вихрь, самолеты. Стали над танками в замкнутый круг. Пикируют вниз на танки.
Приметил его танкист, механик-водитель старший сержант Гаврилов. Самолет был под номером 22. Именно бомбой с этого самолета был подорван гавриловский танк. Именно пулей с этого самолета был ранен стрелок Носак.
Стоит на земле Гаврилов. В бессильной злобе грозит кулаком самолету.
С той минуты не было большей мечты у Гаврилова, как отомстить фашисту. Крепко держит в памяти номер 22.
Смеются друзья над Гавриловым:
– «Рожденный ползать летать не может!»
– Да где это видано, чтобы танк отомстил самолету!
– Отомщу, – упрямо твердил Гаврилов.
Уж, видимо, очень был зол Гаврилов. Гора с горой, говорят, не сходится. Снова сошлись самолет и танк.
Случилось это в конце декабря, в самый разгар боев, когда добивали наши войска Манштейна. Танковая бригада, в которой служил Гаврилов, получила приказ прорваться к фашистам в тыл и выйти к станции Тацинской. Рядом с Тацинской большой фашистский аэродром. На аэродром и был нацелен удар танкистов.