Собрание сочинений. Том 4. После конца. Вселенские истории. Рассказы - стр. 60

Но ситуация в целом стала все больше и больше ужасать его. Он, казалось, потерял гибкую человеческую способность к привыканию в любых обстоятельствах, ад – не ад, горе – не беда… Но обстоятельства оказались настолько чрезвычайными, что его сознание стало отказываться «вмещать» невместимое. Он чувствовал, что опасность где-то рядом. Но Дашенька – надежда. Сергей сомневался только в ребенке. Если он будет, то как совместить это с адом?

А крик безумной Юлии напоминал ему, что ад – вот он, рядом. В ее крике появилось нечто недоступное никаким демонологам. Она иногда пробегала мимо дома Потаповых. От ее взгляда Иван Алексеевич просто отпрыгивал, словно чумел на секунду.

И вот этим нежным прекрасным вечером к их дому подъехала машина, из которой вышла нарядная Танира. Валентин сначала отпрянул от внезапности, но Танира даже протянула к нему руки.

– Идемте, Валентин. Садитесь в машину. Едем к отцу. Там появился новый человек! Будет загадочно и интересно, – она улыбалась, она цвела.

Уваров еще не видел Таниру такой. Глаза ее сияли и были направлены на него.

И они направились в путь, туда, в дом, где жил теперь Вагилид вместе с Танирой.

– Отец практически легализовался, – сказала Танира (говорила она с Валентином на языке XX века, всегда по-русски). – Фурзд все более и более покрывает его.

Валентин молчал. Его взгляд был устремлен на дремлющие в присутствии смерти поля и леса. А красота этого вечера убивала его. Но вскоре присутствие Таниры, казалось, отбросило прочь все негации. «Если в ад, то с ней», – подумал Валентин. Танира точно угадала его мысли и усмехнулась.

– Ты распознала, о чем я думаю? – тихо спросил он.

– О Господи, как говорили вы в давно прошедшие тысячелетия… Перед концом все обострено, Валентин, а уж такую ясную мысль нетрудно увидеть. Но суть в том, что в аду люди меняются и неизвестно, какими существами мы будем там, мы можем раскрыться в разных направлениях, и не то что друг друга, себя не узнаем… Ад – это не шутка, Валентин. Лучше уж поживем перед концом мира.

Валентин тихонько коснулся ее руки.

– Твоя русская душа принимает это? – улыбнулась она.

– Мне опять кажется, что все это сон. Не может быть явь такой… даже слов не найду… Это не явь, не явь, не явь, Танира…

– Не мучайся, – чуть резко сказала она. – Отступи. Не задавай себе неразрешимых вопросов. Ум человеческий слишком слаб, чтобы понять и воспринять реальность как она есть, в полном ее величии и сумасшествии, и тем более в божественности. Такое доступно только Богу. Так вычеркнем ужас…

Наконец они подъехали к довольно заброшенному домику на окраине столицы, но Уварова поразило, что за полуразрушенным забором приютилась охрана.