Собрание сочинений. Том 4. Красные и белые. Будущее начинали они. Наш колхоз стоит на горке - стр. 61

Оттащили пленных от околицы. Пришли в себя белые.

Вот первый из них. Глянул Тихон и тут же ахнул: вот ведь судьба какая – Пимен Загривок у них в руках!

Вот пленный второй. Глянул Тихон и снова ахнул: вот ведь как в жизни порой бывает – Сидор Талызин у них в руках!

Третий очнулся пленный. Глянул Тихон Свиридов да и застыл, как мрамор, – Дормидонт Свиридов, его родитель, у них в руках…

И отец на сына, словно на чудо, смотрит.

– Свят, свят… – закрестился старик Свиридов.

Ведут разведчики пленных в штаб. Тихон Свиридов, как и быть-то ему, не знает. Наклоняется он к отцу:

– Как же это ты, папаня?!

Молчит старик.

– Что же ты с белыми, батя, спутался?

– Цыц! – закричал старик. – «Яйца курицу не учат!»

Потом слегка отошел старик. Шагает, думает: «И чего я вправду подался к белым, что я – Талызин, что – Загривок? Видно, черт попутал».

Чем ближе к штабу красных они подходят, тем больше светлеют мозги у старого.

– Ясно, что бес попутал.

А тут еще Тихон шепчет:

– Покайся в штабе, отец, покайся.

Разобрались, конечно, в штабе у красных, кто есть кто. Ясно: не враг Советской власти старик Свиридов. Отпустили его на все четыре стороны.

Да только он при сыне решил остаться. Сам записался в Красную Армию. В обозном хозяйстве стал служить.

Доволен судьбой старик. Вот только нет-нет да и вспомнит сыну:

– Ну и паршивец: родителю в горло – кляп.

И еще об одном:

– Ну и время: курицу яйца учат.

– Речка Черная, речка Черная, – бубнил солдат Фрол Твердохлеб. – Не к добру такое название.

Как в воду смотрел солдат. Запомнилась белым Черная.

Вбил себе Фрол Твердохлеб в голову всякую всячину, верил в приметы. В попа: если, скажем, поп перейдет дорогу – это к плохому; в пустые ведра: если встретишь кого-то с пустым ведром или ведрами, тоже не жди хорошего; верил Фрол Твердохлеб и в зайца. Если вдруг заяц перебежит дорогу, значит, караулит где-то тебя беда.

Так вот случилось вдруг, что в один и тот же день встретил Фрол Твердохлеб сразу и попа, и тетку с пустыми ведрами, и заяц метнулся ему под ноги.

Неудачи пошли прямо с утра.

Только белые солдаты проснулись, только построились, только двинулись в дальнейший поход, как тут и перешел им дорогу поп.

– Тьфу ты! – сплюнул с досады Фрол Твердохлеб. И посмотрел на попа, словно удав на кролика.

Только помянул он недобрым словом святого отца, как смотрит: тетка шагает навстречу с пустыми ведрами.

– Вот ведьма! – ругнулся Фрол Твердохлеб. – Чтоб тебе было пусто!

А когда подходили к селению Усть-Рудица, что стоит на речке Черной, и когда Фрол Твердохлеб и без того был чернее тучи, вдруг перебежал заяц ему дорогу. Метнулся у самых ног. Фрол от неожиданности даже вскрикнул. Отбежал заяц. На секунду остановился. Привстал на задних лапах. Глянул на Фрола и, представляете, улыбнулся.