Собрание сочинений. Том 3. Крылья ужаса. Мир и хохот. Рассказы - стр. 79

Петр Петрович остановился, вздохнул и попросил жену не перебивать дальше. Та сникла.

– Отец не поверил, а матушка сначала с ним, с небожителем таким, к нам заявилась: вот, мол, что вы наделали. А потом, говорят, в милицию побежала, так, мол, и так, сына замуровали в ходячий труп и заколдовали. Сделал это Миша, пятнадцати лет от роду, ученик средней школы. А начальник-то и так от естественных дел зол был, а на это так рассвирепел, что схватил матушку Витьки за шиворот и сам выставил ее на улицу, в дождь…

Ксюша охнула.

– И много было у Миши таких случаев?

– Такой один, кажется. А там кто его знает, – включилась старушка. – Через месяцок-другой Витек поправился. Сошло с него. Но уважительный такой стал, особенно по отношению к младшим – Мишук же младше его был. Даже, говорят, иной раз какого-нибудь пацана в садике увидит, так в ноги ему бросается, а уж кланяется, бают, всегда. Но учиться хорошо стал, на космос стало тянуть после такого случая.

Ксюша с трудом сдерживала эдакое утробное хихиканье внутри себя.

– В школе его уже начинают бояться, особенно учителя, – мрачно добавил Петр Петрович. – Одна говорит мне: «Как ваш-то нахмурится на меня, у меня и дочка, и кот заболевают. Но разбираться с Мишей не буду – как бы на том свете мне хуже не было. Неизвестно ведь, кто он, ваш сын». А он-то, Миша, плачет, сам не свой.

И опять донесся приглушенный, не похожий ни на что вой.

– Ничего страшного, – махнул рукой Петр Петрович. – Он сам просится в чулан. Это у нас маленькая комнатушка без окон. Там он и сидит. Почему-то любит, чтоб его там закрывали. Но сейчас он чем-то обеспокоен…

– Вы не бойтесь, – вставила бабуся. – Ему надо видеть и озлиться на человека, чтоб на того нашло. Тех, которых он не видит, – тем ничего. На дочку ту перешло, так это ж он мать фактически обогрел. Странный он, хоть и внучок мне. Мы его жалеем, но боимся. Да он и сам себя боится, правда, Петя?

И старушка обернулась к сыну.

Петя угрюмо молчал. Но зато из-за какой-то занавески выскочил вдруг дед Игорь и мимоходом крикнул:

– Мишук-то хочет наружу. Гости ему понравились!

Все переглянулись. Повеяло холодом. Но Алла знала – ничего не случится. Ксюша испугалась, вздрогнула спинка, но только потому, что всегда внутренне наслаждалась своим страхом. И еще больше нежнела к себе, да и к другим, близким… «Где сейчас Стасик? – тоскливо подумала Аллочка. – И все-таки не мог меня по-хорошему разлюбить, все со скандалом надо, да еще метафизическим. Впрочем, умом ничего не понять. А здесь выпить-то и то не дадут…»

– Игорь Михеич, не шали! – строго оборвал ситуацию Петр Петрович.