Собрание сочинений. Пробуждение: Интерлюдия; Сдается внаем - стр. 45

«Здесь жизнь – игра, – подумал Вэл. – Звонок, лошади стартуют – кто-то выиграл; опять звонок, новый старт – кто-то проиграл».

Однако, испугавшись своей собственной философии, он вернулся к воротам паддока посмотреть мэйфлайскую кобылу на галопе. Она шла прекрасно, и Вэл побрел к «маленькому авто». «Маленький завтрак» оказался тем, о чем человек может грезить во сне, но что он редко получает в жизни; когда завтрак кончился, месье Профон прошел с Вэлом обратно в паддок.

– Ваша жена – милая женщина, – заметил он неожиданно.

– Самая милая женщина, какую я знаю, – сухо ответил Вэл.

– Да, – сказал Профон, – у нее милое лицо. Я люблю милых женщин.

Вэл посмотрел на него подозрительно, но что-то благодушное и прямое в тяжелом мефистофельском лице его спутника обезоружило его на мгновение.

– В любое время, когда вы захотите приехать ко мне на яхту, я сделаю для нее маленький рейс.

– Благодарю, – сказал Вэл, снова насторожившись. – Она не любит моря.

– Я тоже не люблю, – сказал Профон.

– Зачем же вы плаваете на яхте?

В глазах бельгийца заиграла улыбка.

– О! Право, не знаю. Я все перепробовал: это мое последнее занятие.

– Оно обходится, верно, чертовски дорого. Мне, например, нужны были бы основания более веские.

Проспер Профон поднял брови и выдвинул тяжелую нижнюю губу.

– Я сговорчивый человек, – сказал он.

– Вы были на войне? – спросил Вэл.

– Да-а. Войну я тоже испробовал. Был отравлен газом; это было мал-мало неприятно.

Он улыбнулся замысловатой и сонной улыбкой преуспевающего человека. Сказал ли он «мал-мало» вместо «немного» по ошибке или из особого кокетства, Вэл не мог решить; от этого человека можно было, по-видимому, ждать чего угодно. В толпе покупателей, привлеченных мэйфлайской кобылой, которая вышла победительницей, месье Профон сказал:

– Примете участие в аукционе?

Вэл кивнул головой. Рядом с этим сонным Мефистофелем он чувствовал потребность верить во что-то. Он был обеспечен от крайних превратностей судьбы предусмотрительностью деда, оставившего ему тысячу фунтов годовой ренты, и еще тысячью годовых, оставленных Холли ее дедом, – однако у Вэла не было свободных средств, так как деньги, вырученные им от продажи африканской фермы, он почти целиком потратил на оборудование нового хозяйства в Сэссексе. И очень скоро у него явилась мысль: «К черту! Мне это не по карману». Намеченный им предел – шестьсот фунтов – был уже перекрыт; Вэл перестал набавлять. Мэйфлайская кобыла пошла с молотка за семьсот пятьдесят гиней. Вэл с огорчением повернулся, чтобы уйти, когда над ухом у него раздался медлительный голос месье Профона: