Соблазн - стр. 16
– … «Вечер у камина»…
Непередаваемая живописная смесь коричневого и красного!
– Среди нас есть профессиональный художник! Тори, милая, дай нам скорее рецензию!
– Это… – подыскиваю я слова. – Очень мило!
– Мне кажется, Владочка будет очень талантлива в экспрессионизме!
– Безусловно, – киваю я.
– Итак, разыгрываем первый лот. «Закат над Тегал Ванги». Стартовая цена – сто евро!
Уж лучше бы откровенно поставили кубышку и попросили собрать в неё денег. Но, к сожалению, ритуал проводится не ради денег, а ради того, чтобы потом хвастать, что картина отпрыска, нарисованная им в семь лет, была продана за несколько тысяч евро. Такая вот дичь…
– Двести! – взмахивает рукой Борис, открывая аукцион.
Другие мужчины поднимают ставки.
– Восемьсот… – снова поднимает Борис.
Отворачиваюсь, гляжу на Илюшку и про себя обещаю ему, что никогда больше не буду справлять его день рождения в кругу партнёров его отца. Любой кровью! Даже если мне придётся годами не разговаривать с Борисом. Не хочу, чтобы он смотрел на это всё.
Илья поднимает опять ствол ружья и…
– Илья! – тихо и сердито рявкает на него стоящий рядом отец.
Сын пугается, и его пальчики резко сокращаются, нажимая на курок. В ужасе смотрю, как огромный шар быстро летит в шоколадный фонтан!
Шлёп!!! Все лоты и платье Лики залито жидким шоколадом…
Все шокированно поворачиваются к нам!
Мамочка…
Глава 7
Утопия
Мы с Илюшкой сидим в машине на заднем, он испуганно прячется под моей рукой, уткнувшись носом в грудь. Успокаивающе глажу…
Меня трясёт от предстоящего разноса, но я пытаюсь отыскать в себе броню, чтобы прикрыть хотя бы сына. Что он сделал страшного, в конце концов? Он просто… ребёнок!
Но мне давно кажется, что Борис никогда не был ребёнком сам, настолько ему чужды спонтанность и непосредственность.
– Папа будет ругать… – бормочет Илюшка.
Извинившись сто тысяч раз, взмокший Борис наконец-то садится в машину.
Тишина звенит.
Мы едем в этой тишине, как в кислоте. Я не смею её нарушить и просто обнимаю сына посильнее, чтобы перекрыть ему эту «кислоту».
Так же молча мы идём в дом.
Из сына будто вытекла вся энергия, он вялый, щёки горят. Беру его на руки.
– Поставь немедленно. Не поднимай тяжести.
Мне хочется сказать, что это не тяжесть, а мой испуганный ребёнок! Но ссориться при сыне не хочу.
Илюшка вжимается в меня крепче. Отрицательно кручу головой.
Концентрация кислоты нарастает.
– Мамочка… животик болит…
Усаживаю его на пуфик в коридоре, разуваю. У него бывает, если перенервничает.
– Я сделаю тебе чай с мятой и молоком.
– Перестань подпитывать его симуляции, Тори. Он просто пытается избежать наказания!