Собиратель костей - стр. 23

– Почему бы тогда не закопать жертву прямо возле туннеля, чем, рискуя быть замеченным, тащить ее по открытой местности?

– Вы понимаете, что этим хотел нам сказать убийца? – Райм начинал терять терпение.

Бэнкс открыл было рот, но потом отрицательно замотал головой.

– Преступник постарался сделать так, чтобы тело заметили. Для чего тогда он оставил на поверхности руку жертвы? Она как бы машет, привлекая внимание. Вы меня простите, но если преступник и действовал в одиночку, то ума у него уж точно хватает на двоих. Где-то поблизости должен находиться вход в тот самый туннель. Спускайтесь туда и ищите отпечатки, хотя, скорее всего, их там нет. Но сделать вам это придется. Пресса, сами знаете… Когда эта история всплывет… Ну, джентльмены, желаю удачи. А теперь прошу извинить меня. Лон!

– Да?

– Не забудь про второе место преступления. Что бы ни случилось, вам необходимо найти его, и как можно быстрее.

– Спасибо, Линк. А ты пока дочитай рапорт до конца.

Райм заверил их, что обязательно дочитает документы, и они поверили его откровенной лжи.

У доктора Бергера были прекрасные манеры обхождения с больными. Таких врачей Райму редко приходилось встречать. А уж кому, как не Линкольну, судить о том, умеет ли человек правильно обращаться с прикованными к постели пациентами или нет. Райм как-то подсчитал, что за три с половиной года болезни его посетили семьдесят восемь дипломированных врачей.

– Прекрасный вид, – отметил Бергер, выглядывая из окна.

– Не правда ли, он действительно великолепен?

Высота кровати позволяла Райму видеть лишь клочок туманного неба над Центральным парком и птиц, облюбовавших карниз его окна. Вот, пожалуй, и весь вид, которым он мог любоваться. С тех самых пор, как два с половиной года назад его выписали из реабилитационного центра. Бо́льшую часть времени шторы на окнах в его комнате оставались задернутыми.

Том занялся тем, что сначала перевернул своего босса с боку на бок: это помогало содержать легкие в надлежащей форме, – а затем с помощью катетера помог Райму облегчиться. Последнюю процедуру приходилось повторять каждые пять-шесть часов. Обычно после травмы позвоночника сфинктеры мочевого пузыря остаются либо постоянно открытыми, либо закрытыми. Райму повезло: его сфинктеры остались закрыты. К тому же рядом с ним всегда находился помощник, который открывал маленькую трубку с катетером четыре раза в день.

Доктор Бергер равнодушно наблюдал за этой процедурой, и Райму было абсолютно безразлично, что в данный момент он лишился некоторой интимности. Первое, о чем приходится навсегда забыть инвалиду, так это скромность. И если кое-кто из калек еще иногда пытается как-то прикрыть свое тело во время не слишком приятных операций: очищения кишечника или просто омовения, – то настоящие, мужественные инвалиды смотрят на это гораздо проще, без излишнего и совершенно ненужного смущения.