Размер шрифта
-
+

Собеседники. Ближним и дальним - стр. 9

Вижу: стыдное и неизжитое
Забирает природа в себя.

«Природа» и «мать» для Батуриной синонимы глубинные, тайные:

Душе моей робко и колко босой,
И вся-то защита ей – матерь.

Читая прекрасное стихотворение «Мята», я поразилась мысли, что надежда на природу в женщине не вытесняется завистью к способности первой омолаживаться, тогда как старость, старение и составляют вечный и единственный женский страх, без приобретения возрастной мудрости способный ввергнуть женщину в безумие. Мята – образ природы врачующей, сострадающей физически, опять-таки соучаствующей. Но обращается поэт не к мужчине, а снова к природе:

Живу, как все, и вольно, и грешно,
Всю жизнь для жизни набираясь храбрости,
А что на дне души – немудрено:
«Не отвергай меня во старости!»

В женской поэзии, видимо, в силу высказанных причин вряд ли возможно провести градацию: «городская», «деревенская». Грузинка Лия Стуруа на первый взгляд чистая горожанка, её часто причисляют к эстетам, а там такое родство с листвою, деревней, землёю, дорóгой, как определяет меру или безмерность этого родства горожанка Батурина, что невольно пришло на ум именно это грузинское имя, казалось бы, в корне отличающееся поэтикой и лексикой от насыщенного, «самовитого» слога волгоградской поэтессы.

«Самостоятельная» – так называется одно из стихотворений. Так определяется лейтмотив стихов о любви. Это не отчуждение «эмансипированной» гордячки, а вековечная и недоказуемая страсть доказать мужчине свою особость:

Любимый, у меня не отнимай меня…

Поэтому «люблю как болею». Поэтому любовь перерастает в восприятие вечности, выражается через причастность к ней:

Не прощаются грешные люди,
А любовью братаются вечной.

Женственность стихов Батуриной заключается в гуманизме пресловутой женской «слабости»:

Вы всё обретаете в муках
И думах о сирых и слабых.

«Любовь меня приблизила к земле» – так осознается долг женщины.

Образ всеочищающих женских слёз – так осознается благодать принадлежности к прекрасному полу:

С чего эти слёзы, зачем эта вечная милость,
Меня торопливо влекущая к новым слезам?

Женственно поразительное ощущение жизни как «убывания вперёд», как запасания «глубинной земной нежности». Это – суть Батуриной-поэта.

Я желаю ей прекрасной книги!

Марина Кудимова,поэт
(рецензия на рукопись Т. Батуриной, Москва, 1984)

Наше удивительное зренье

«Полдень». Так внешне непритязательно, но вместе с тем довольно красноречиво назвала свою новую книгу поэтесса. Красноречиво потому, что полдень – это не только время суток, но и определенная степень зрелости чего-либо. В данном случае степень зрелости автора, вышедшего к читателям уже с шестым стихотворным сборником.

Страница 9