Собака, которая не хотела быть просто собакой - стр. 18
Поля по обе стороны дороги были уже давно сжаты, зерно обмолочено. Теперь жнивье при зарождающемся рассвете стояло мертвенно-бледное, неживое, седое, как борода старика. Тонкие, почти невидимые линии оград и колючей проволоки тянулись до самого горизонта, сплошную линию которого нарушали только неясные контуры элеваторов в невидимых деревушках где-то там, на краю света. Время от времени мы пролетали мимо группы тополей, сохранивших только отдельные пятна уже обреченных желтых листьев. Изредка попадалась хижина фермера – обшитая горбылем, серая, источенная пыльными бурями и сильными зимними ветрами.
Думается, что пейзаж был унылым, но тем не менее он пробуждал во мне ощущение бесконечной свободы и раскованности, которое не понять тем, кто живет в пределах цивилизованного Востока. Нам не попадалось ничего омерзительного для созерцания, гнета запустения не ощущалось. В состоянии восторга мы смотрели, как солнце выплывает из-за горизонта, а дымка от рассеивающихся облаков пыли переливается в изумительном и щедром потоке света.
После того памятного утра мне довелось любоваться восходом солнца в прерии много раз, но желание видеть это чудо снова и снова остается неутоленным.
Наконец мы повернули па восток. Теперь лучи солнца били нам в глаза. Маленький Эрдли выбрасывал из-под танцующих колес клубы пыли. Настало утро. Я не мог дольше сдерживать своего нетерпения.
– Где мы отыщем птиц? – спросил я.
Дело в том, что почти целый год папа лихорадочно собирал сведения по охоте со стрельбой влет. Он прочитал множество книг, побеседовал с двумя десятками старых охотников и думал, что уже стал специалистом.
– Это зависит от того, на каких птиц охотишься, – отвечал он с напускной небрежностью. – Раз сезон охоты на тетерева еще не открыт, то мы ищем гуннов, – объяснял папа с видом знатока, пользуясь этим жаргонным обозначением степного тетерева и венгерской куропатки, – а гунны любят выбираться на рассвете на дороги клевать гальку. Мы можем увидеть их в любой момент. Я поразмыслил над сказанным.
– На этих дорогах нет никакой гальки, только пыль, – сказал я, как мне казалось, с убедительной логикой.
– Конечно, здесь нет никакой гальки, – ответил папа сухо. – «Клевать гальку» – такое выражение. В данном случае это безусловно означает купаться в пыли. А теперь прикуси язык и смотри в оба.
Размышлять было некогда, так как в следующий миг папа резко нажал на тормоза, Эрдли пронзительно взвизгнул, затрясся и остановился.
– Вот они! – зашептал папа горячо. – Ты оставайся у машины. Я подкрадусь по канаве и спугну их на тебя.