Со дна и до самого края - стр. 13
– Как вы себя чувствуете? – спросил Саша, продолжая осмотр.
– Мой друг. Где он?
– Не волнуйся. С ним всё хорошо. Он жив.
Зазвонил телефон. Это снова была мама. Последний её звонок был почти двадцать минут назад, а скорая помощь так и не приехала.
– Мама, почему скорой нет? – на повышенных тонах задал вопрос он.
– Я вызвала её. Не знаю, почему ещё нет, – оправдывалась она. – Как ты там?
– Плохо. У меня закончились бинты и обезболивающее. Мне больше нечем помочь!
– Ты спятил? – возмутилась она. – Какое обезболивающее? Ты не имел права ничего колоть. Ты не врач. А, если они по твоей вине умрут? Тебя посадят!
– А что мне оставалось делать? Наташа оставила большую аптечку, а тут такое, – твердил он, переходя на крик, смешанный со слезами.
– Откуда ты знаешь, что нужно делать? Ты не врач, – задавалась вопросом она. – У тебя по биологии была тройка.
Женщина волновалась. Она знала, каков её сын и поэтому не могла отделаться от мысли, что он попадёт в неприятности. Даже врачи частенько ошибаются и нехотя убивают пострадавших, а что говорить про Сашу, который в жизни не делал ничего подобного. Уж она бы знала, если бы всё было наоборот.
– Я просто делал, – успокаивался он, но голос предательски дрожал, как и рука, державшая телефон. В какой-то момент юноша попытался сменить тему на более приятную. – Представляешь, я помогал молодым биатлонистам. Вот эта совпадение!
– Мне плевать кто они, главное, чтобы тебе за эту так называемую помощь ничего не было, – сказала, как отрезала она, недовольно ахая в трубку. – Я выезжаю.
– Зачем? – всё ещё дрожал он в темноте, где продолжала стоять машина, к которой до сих пор так и не подошёл.
– Буду рядом, если что. Жди. А пока я ещё раз позвоню в скорую. Может, они ещё даже не выехали.
– Спасибо, – почувствовал облегчение он от поддержки, которая сейчас так необходима.
Послышались частые гудки и связь оборвалась. Положив телефон в карман, Саша направился к джипу. Возникший откуда не возьмись, огонь быстро подбирался к водительскому сидению, по – прежнему оставалась возможность для спасения, но лишь оказавшись близко к настоящей мясорубке, которой стал дорогой автомобиль, всё стало ясно без слов. Мужчина плотного телосложения с резким сильным запахом алкоголя, в белом костюме, запачканным кровью, был мёртв, по крайней мере, ему так казалось, пока, пересилив себя, юноша не проверил пульс. К его удивлению, он прощупывался. Глаза мужчины тут же открылись. В них читался непрекращающийся страх, ужас и желание жить, что нагнетало лишь бессилие у юноши, овладевавшее им всё сильнее, потому что вытащить человека из джипа в одиночку, без специальной техники, было невозможно. Приборная панель крепко прижималась к телу, затрудняя дыхание ещё и из-за вероятного повреждения грудной клетки. Подушка безопасности, сработавшая при столкновении, была порвана пронизанными ветками дерева. Мужчину было не спасти и самым страшным поступком, какой мог сделать Саша в своей жизни, оказалось, оставить пострадавшего наедине с пламенем, потушить которое не представлялось возможным. К тому же, вспоминая то, что случилось с пешеходами, вероятно, по вине этого человека, юноша всё меньше корил себя за бездействие, потому как с детства не выносил людей, садящихся за руль пьяными, ибо по их вине, невинные оказываются на смертном одре.