Сны над бездной - стр. 28
Вода прибывала.
Мальчик прошел мимо плотной шеренги людей, державших над собой развернутый транспарант:
ТРЕБУЕМ ОТКРЫТОГО РАССЛЕДОВАНИЯ ПРИЧИН ВЗРЫВА НА ЛУНЕ И НАКАЗАНИЯ ВИНОВНЫХ!
И остановился возле стенда, на котором были выставлены акварели и рисунки. Рядом со стендом сидел на складном стульчике худой остролицый человек – художник и блестящими черными глазами окидывал каждого, кто проходил мимо стенда.
Мальчик стал рассматривать акварели. На всех на них была изображена Луна огромных размеров. Луна-убийца заносила нож над беззащитной планетой, Луна – Шива-Многорукий походила на разъяренного осьминога, в раскрытый рот Луны-людоеда шли люди длинной скорбной вереницей. Она сияла над городами, лесами, пустынями, над индийским Тадж-Махалом, над Московским кремлем, над египетскими пирамидами.
– Нравится? – спросил художник мальчика.
Мальчик подумал было сказать, что учится в художественной школе и тоже рисует, но акварели были так плохи, что он застеснялся и промолчал.
– Может, у тебя есть хотя бы немного травки?.. Две-три затяжки. Или порошочек? – художник положил на свою ладонь маленькую фарфоровую Луну с синими цифрами 666 на белой эмали и показал мальчику. – А я подарил бы тебе этот талисман. Он, конечно, не спасет. Но все же симпатичная вещица!
– Нет, – сказал мальчик. – Я ничего не смогу дать вам взамен.
– Жаль, – произнес художник разочарованно. – Душа подсказывает мне, что настало время расплыться и потерять очертания. Очертания стали для меня очень болезненны.
За спиной мальчика послышался бой барабанов и звон металлических тарелочек.
– Харе Кришна, харе Кришна, Кришна, Кришна, харе, харе! Харе Рама, харе Рама, Рама, Рама, харе, харе! – распевали на ходу бритоголовые парни с черными завитками косичек из волос на голых затылках.
Одетые в одинаковые оранжевые балахоны, они шли большой толпой, приплясывая на ходу, били в барабаны, звенели тарелочками и несли над собой хоругви.
«Рыже-белая колли… – неожиданно подумал мальчик. – Придет ли она сегодня на Центральный спуск?»
Эту красивую породистую собаку он и прежде не раз видел на набережной; среди множества брошенных или потерявших своих хозяев домашних животных она выделялась не только красотой, но и гордой благородной осанкой. Вчера же, когда мальчик пришел на набережную смотреть восход Луны и сидел на верхних ступенях спуска, эта собака села рядом с ним, и хотя на спуске было много народа, мальчик почувствовал, что она выбрала именно его. Он смотрел на гладкую воду залива, на горизонт, на заходящее солнце, и она смотрела на воду залива, на горизонт, на заходящее солнце. И он ощущал параллельно своему взгляду ее взгляд. Тогда он повернул к ней голову, и она одновременно повернула к нему свою узкую морду, и он увидел, что из ее золотых глаз текут слезы. Собачьи глаза были до краев полны сверкающей влагой. И мальчик, утешая собаку, стал гладить ее по длинной мягкой шерсти. И когда он гладил ее, она лизнула его пальцы горячим языком. Потом она ушла и потерялась в толпе, а мальчик вернулся домой. Но лежа в постели перед сном, он долго думал о ней, и ему не давало покоя, что в тот момент, когда она лизнула его пальцы, он ясно понял: она именно плачет, как может плакать только человек. Утром приехал Фома, и мальчик забыл о собаке, но сейчас неожиданно вспомнил о ней, и у него сразу возникло ощущение, что она и сегодня сидит на том же самом месте и смотрит на залив. И он пошел проверить: так ли это?